Солгу, если скажу, что не переживала за себя в свете того, что свадьба проходила с размахом и нас поздравляли весьма своеобразно, говорили непристойные шутки, делали двусмысленные намеки и прямым текстом желали скорого прибавления в семействе. Я не пила, Элхард тоже только пару раз глотнул из своей кружки. Наверное, я бы что‑нибудь сказала или сбежала бы, все‑таки нервное напряжение и усталость давали о себе знать, но Эл заметил мое состояние и взял меня за руку. Странно, но мне сразу стало спокойно, от жениха исходила сила, уверенность, надежность.
Спать нам пришлось в одной комнате. Я прокручивала в голове, как объяснить Элу, что не могу делить с ним кровать, но он все понял без слов, вытащил один тюфяк и бросил его на пол. В благодарность я нашла спальник и показала, как им пользоваться. Мужчина обрадовался, как ребенок новой игрушке, а когда я сказала, что решила ему подарить спальник, то растерялся. Пришлось объяснять, что Элхарду он нужнее, ведь мужчина половину жизни проводит в походах, а мне и обычного одеяла достаточно. На что жених ответил туманной фразой, что с походами он решил завязать, но мой подарок для него все равно дорог. А еще потребовал с меня обещание, что я приму от него дар и не буду отказываться. Пришлось согласиться и, получив невинный поцелуй в щеку, лечь спать.
Говорят, утро вечера мудренее, но что‑то я этого не заметила. Ответ на все тот же вопрос: «Что делать?», так и не пришел мне на ум.
— Элен, с добрым утром! Ты почему так рано встала? — я и не заметила, как ушла в свои мысли и пропустила приход Эла. Вздрогнула, оглянулась и почти попала в объятия улыбающегося блондина. Где‑то в душе шевельнулась совесть, которую я постаралась заглушить, напомнив, что ничего не обещала Элхарду.
— Доброе. Наверное, это уже сила привычки — просыпаться с рассветом. А ты чего подскочил? На полу не холодно было? — я не хотела выказывать своей заинтересованности делами мужчины. Но слова уже вырвались и их назад не забрать.
— Я тоже не привык долго спать. К тому же сегодня мы отправляемся в путь, — и опять эта задорная, почти мальчишеская улыбка, так необычно смотревшаяся на его лице. — Сейчас завтракаем, потом я помогу упаковать твои вещи, а через час выезжаем. Как тебе такой план? Помочь тебе умыться?
Зачем он так? Почему не может держаться, как остальные, отдаленно и настороженно? Отчего, глядя в его почти бесцветные глаза, которые должны пугать, я чувствую себя виноватой? Ответа не было.
— Думаешь, я сама не справлюсь? — чуть улыбнулась.
— Ну, должен я поддерживать образ счастливого молодожена, — в глазах Элхарда загорелось уже привычное пламя. Я же вспомнила, что у нас была для всех первая брачная ночь, и смутилась. Ведь если вспомнить, как я чувствовала себя после своего первого раза, такая внимательность молодого человека, должна была приятно согреть. Она бы и грела, если бы между мной и Элом было хотя бы подобие чувств. Взаимная симпатия не в счет.
Из комнаты мы вышли вместе, я с пунцовым лицом, Эл на мое согласие ответил привычным поцелуем руки. Только обыденным оно было для него, но меня каждый такой жест бросал в жар. Нас встретили понимающими улыбками, подмигиваниями, от чего мое лицо заалело еще сильнее. Элхард сменил ласковую улыбку на свое обычное невозмутимое выражение лица, только краешки его губ изгибались. Я не великий физиономист, но даже мне было понятно, что весь наш вид должен соответствовать молодоженам. Судя по всему, нам поверили.