Она передала спеленутого сына одной из старых женщин и принялась сдирать с запястий серебряные и золотые браслеты; бросила их на разложенный на лавке кусок чистого полотна. Не заботясь о том, что рвутся тонкие золотые колечки, сдернула, не расстегивая, с шеи драгоценное ожерелье, изукрашенное камнями. Завернув все в ткань, сунула женщинам:
— Берите — этого хватит на первое время. Потом, когда вырастет Дэйвнэ… Тогда сын Кумала сам решит, что ему делать, — она снова взглянула на лицо сына. — Уходите. Быстро.
— Но… а ты, Муйрнэ? — спросила Бовалл, прижимая ребенка к груди.
— Я?! — Казалось, глаза Муйрнэ полыхнули пламенем в полутьме комнаты. — Я? Не думайте обо мне, сестры, — уходите. А у меня есть еще долг сынам Морны. Не спорьте — идите, если любите Кумала… и его сына.
МакМорна стояли против МакБайшкнэ на расстоянии полета копья, когда молодая вдова Кумала вышла из дома на западную дорогу. Брань и смех стихли; МакБайшкнэ расступились, пропуская госпожу вперед.
Муйрнэ остановилась в нескольких шагах перед воинами своего ушедшего мужа; замерла, опустив тяжелый взгляд на врагов.
МакМорна улыбались, зная свою силу и предвкушая победу. Предводители клана — Голл, Конан, Арт Юный, Гарра Дув — стояли впереди своих людей, поигрывая оружием и разглядывая молодую вдову.
— Хэй, сыны Морны, — заговорила Муйрнэ, и даже ее собственные люди удивились, каким низким стал вдруг голос госпожи. — Хэй, коннахтские вороны, пожиратели падали, осквернители священной земли н’Эринн[3]. Зачем пришли к дому МакБайшкнэ?
— Добить людей Кумала, как мы убили его самого, — выкрикнул Голл МакМорна.
— Ну же, — голос Муйрнэ почти шипел. — Вы, МакМорна, смогли нанести много ударов Кумалу, когда тот лежал без сознания, один, на поле славной драки. Посмотрим, что вы сможете теперь, когда против вас мужчины с оружием в руках и я, Муйрнэ, дочь Морврана, названная сестра Луга Длинной Руки, Луга Непобедимого!
— Ты пугаешь меня, женщина! — насмешливо выкрикнул Голл МакМорна. — «Муйрнэ сестра Луга»! — передразнил он.
— Муйрнэ жена мертвого Вождя, — крикнул Конан, — Муйрнэ повелительница мертвых воинов!
— Да, Голл, я женщина. Да, Конан, у меня только что умер муж. Помните ли вы, МакМорна, о силе женщины-в-скорби? Знаете вы силу матери, защищающей своего ребенка? Там, за моей спиной, мой сын — сын Кумала! — и вам не получить его жизнь. Прочь от дома МакБайшкнэ!
МакМорна засмеялись. Голл вскинул к небу руку с копьем:
— МакМорна, вперед! Перебьем их всех вместе с щенком Кумала!
— Стойте, коннахтское воронье! Вы забыли, кто я? Так я вам напомню!
Она вскинула руки вверх и вперед, и три друида, стоявшие позади воинов МакБайшкнэ, увидели алое сияние, разгорающееся вокруг ее фигуры.
— Я, Муйрнэ дочь Морврана, названная сестра Луга Длинной Руки, налагаю проклятие на всех стоящих передо мной, — голос ее завибрировал, и речь потекла тягучим вязким речитативом:
— Эй, заткните ей глотку копьем! — завопил кто-то из МакМорна. — Песнь поношения, она же поет песнь поношения!
— МакМорна, вперед! — выкрикнул Голл, первым бросаясь на кучку мужчин, окруживших Муйрнэ. Воины его закричали и бросились вперед, обгоняя своего Вождя.
Алый туман вспыхнул меж простертых рук Муйрнэ, и последним, что видели в этой жизни бежавшие впереди остальных воины Голла, стали жуткие сияющие глаза вдовы Кумала.
ЧАСТЬ I
РЫБА, ЧЕЙ ЖИР — КОЛДОВСТВО
ГЛАВА 1
ЛЕС ИЗНАЧАЛИЯ
1
Лейнстер, лес Слив Блум
год 1457 от падения Трои
— Дэйвнэ, о Дэйвнэ! — мощный голос Айа Луахрэ вспугнул стайку синиц с ветвей огромного вяза, простершего свою шумящую на ветру крону над входом маленькой избушки.