Подумалось мне и о том, что некому теперь указать мне путь в Ничейные Земли. Что-то сейчас с Дэни, первым и единственным моим другом, встреченным на большой дороге и там же потерянном, подумалось мне…
И, измучившись печалью и тревогой и не зная, что делать, уже собрался я опуститься на большой валун и обхватить голову руками, как кто-то негромко позвал меня со стороны леса, в котором скрылся сэр Ульв, Черный Рыцарь. И я обернулся, уже узнавая голос и боясь ошибиться.
Я не ошибся.
У деревьев стоял Дэн.
ГЛАВА 5
СТРАШНАЯ ЧАСОВНЯ
Никогда раньше не думал я, что могу радоваться так сильно. Быть может, очень уж печально было мне только что, а может, и правда не бывало у меня раньше поводов для такой радости. Мой первый бой? Это был восторг, но не радость. Первая ночь праздника Середины Лета? Я малодушно бежал тогда из рассыпавшегося хоровода, не отвечая на взгляды девушек и опасаясь, что они видят во мне не просто Арадара — вчерашнего Арта, — а наследника Каэр-на-Вран. Находка Яррана? Нет, это тоже было что-то совсем другое…
Мы с Дэном молча пошли друг навстречу другу и так же, ни слова ни говоря, обнялись. Для меня это было признанием дружбы — я никогда раньше не позволял себе таких объятий.
— Ты искал меня, Арт? — спросил Дэни, когда мы наконец разжали руки.
— Да… братишка, — я сказал это с улыбкой — так, что можно было обернуть слова шуткой.
Но Дэн посмотрел серьезно.
— Спасибо, брат.
Я вздохнул. Мне стало тепло и спокойно — просто хорошо.
— А как же твой меч… твой клан?
— Спроси об этом у Гюндебальда, — я усмехнулся и пожал плечами одновременно. — А ты? Что было, Дэни?
— Я.… не знаю. Я сам не понял, Арт.
— Как это? Тогда, ночью, шут в черном… Эго был Логи?
— Да. Но я совсем ничего не понял. Его люди сами отпустили меня, когда с поляны принесли его тело. Это ты дрался с ним?
— Нет. С ним дрался сэр Риг, Белый Рыцарь…
— И?..
— Он тоже мертв. Оруженосец… Сэр Арни, Белый Рыцарь, увез его тело.
Дэн отвел взгляд.
— Я много слышал о Риге… доброго…
Мы помолчали несколько мгновений, потом Дэн снова сказал:
— Я правда не знаю, Арт, почему люди Логи отпустили меня.
— А почему охотились за тобой? Это не тайна?
— Да нет, конечно. — Дэн улыбнулся. — Я часто брожу по Стране Лета менестрелем, и вот забрел недавно в замок друга Логи, одного из вассалов Мелиаса. А у хозяина замка оказалась молоденькая дочка, такая симпатичная и.… горячая. Ну, и вот…
— И это все? — я рассмеялся. — Знаешь, Дэн, я уж думал, у тебя там какая-нибудь жуткая темная история…
Он махнул рукой:
— Да какая история… Даже лютню забрать не успел.
Мы посмеялись и опять помолчали, снова вспомнив погибших.
— Что ты будешь делать теперь, брат? — спросил меня Дэн.
Я задумался. Отец, нужды клана отошли для меня на задний план, пока я спешил на помощь своему другу. Что я буду теперь делать? Продолжать путь на юг в поисках Бастиана Лотаберийского? Но Гюндебальд уже дал мне совет, пусть и не тот, который хотел бы слышать отец…
— Я иду на закат, Дэни, — неожиданно для себя самого сказал я. — Там — Ничейные Земли, там — Потаенный Замок. Белый Рыцарь вел меня этим путем, и погиб, чтобы освободить мне дорогу. Черный Рыцарь погиб, чтобы задержать меня. Я не могу отказаться от этого пути. От Дороги… — я впервые произнес это слово вот так, с таинственным смыслом, как звучало оно в устах погибших воинов.
— А меня ты возьмешь с собой?
Я улыбнулся:
— Ну, если ты не собираешься прямо сейчас отправиться за своей лютней…
Мы покинули поляну сражения и — вдвоем на одном коне — отправились дальше по лесной тропе, уводящей на запад. Тот день — такой печальный и такой радостный — близился к уже вечеру, и мы остановились на отдых у первого же встреченного нами ручья. И мы долго не спали той теплой и звездной ночью, разговаривая при свете костра, и к тому времени, когда небо на востоке начало светлеть, уничтожили весь невеликий запас вина, что был у меня с собой.
День, наступивший вслед за той ночью, оказался тяжелым. Двигаться верхом дальше по тропе оказалось невозможным, и мы пробирались на запад, обходя вековые деревья и огромные камни и ведя коня в поводу. Полдень застал нас на каменистых увалах, заросших все тем же дремучим лесом. Здесь запросто можно было поломать ноги — там, где деревья уступали место обнаженным скалистым склонам и осыпям щебня. В добавок к этому среди камней и деревьев мы потеряли тропу, и шли теперь наугад, выбирая направление лишь по солнцу. К ночи мы выбились из сил и, едва поужинав, улеглись спать, чтобы наутро продолжить путь на запад.