Сел на какой-то уступ и наблюдал, как напарник заканчивает приготовления: готовит аптечку, лежаки, носит дрова, зажигает костер и долго смотрит на огонь. Он молчал, не знал, о чем можно говорить под давлением приближающегося конца.
— У тебя есть что-нибудь от дурной башки? — спросил Аспид.
— Зачем тебе?
— Чтобы я не убил тебя, не угнал машину и не заразил всех смертельным вирусом.
— Тебе может стать плохо от лек…
— Мне уже плохо!
Мэг покорно протянул две пластинки, и наг их быстро проглотил, но облегченья не испытал. Неловко подумал, что нужно бы раздеться, но напротив застегнул все пуговицы. Пусть так. Все равно огонь не давал достаточно тепла, а за пределами пещеры бушевала снежная буря. Она началась час назад и кидала в пещеру комья снежной пыли, будто заглядывала в убежище, желая поймать момент смерти дракона.
— Аспид, — Мэг подошел вплотную. В зеленых глазах отражался испуганный красноокий юноша. — Я сделаю все, что в моих силах.
Наг даже смог улыбнуться:
— Это в тебе мне и нравится. Ты не обещаешь неисполнимое. Не лжешь, будто спасешь меня. Но будешь пытаться. Могу я попросить тебя?
— Проси.
— Мадам Шанти, если сможешь, навести ее и скажи, что я прошу прощенья. За все. Она единственная, перед кем мне стыдно.
— Хорошо.
Не желая душить разговор неловким молчанием, Аспид спросил:
— А что ты будешь делать дальше?
Под «дальше» он имел в виду не ближайшее будущее, и Мэг его понял.
— Доставлю ампулы в столицу. Присоединюсь к разработке лекарства. Буду искать исток вируса. Того, кто создал призвание для «чистых» вирусологов «уничтожение мутантов».
— Благородный ты мой рыцарь из инкубатора. Вот же и конь у тебя даже был, вернее – Кот, черненький. Повезет кому-то.
— Ты бредишь? — напрягся врач.
— Иронизирую.
Мэг сел у выхода, у ног положил огнемет. Он чувствовал себя предателем. Какое ему дело до остальных, если его друг умирает. Какое дело остальным до его друга, который умрет.
Захотелось схватить притихшего нага, закинуть в машину и увезти туда, где ему смогут помочь. Однако он понимал, такого места нет. Если он подарит Аспиду надежду и довезет до города, то просто увеличит количество жертв. Оставалось только надеяться на свои силы и на иммунитет нага.
Они молчали больше двух часов. И тишина начала казаться врагом.
— Может, поговорим?
— Зачем?
— Просто так. Расскажешь мне о своем детстве, ты никогда не говорил о нем.
— А зачем? Мэг, твою мать, я не хочу разговаривать. Я не хочу ничего вспоминать. Я, может, умру через пару часов, и нет желания отдавать последние часы прошлому! Мне жутко!
— Мне тоже, — признался Неджи Мэг и поджал колени к подбородку, — поэтому и хочу поговорить. Ждать смерти в тишине – это слишком напоминает инкубатор. Помню, я тоже ждал решения о своей жизни в полной тишине, под стеклянным колпаком. Не знал, исчез ли я уже, или исчезну в следующую минуту. Не имел понятия, сколько у меня времени, и есть ли оно вообще.
— Хочешь сказать: ты меня понимаешь, — с презрением выплюнул Аспид.
— Нет, не понимаю. Но я хотел бы понять. И потому продолжаю надеяться, что у нас будет на это время.
— Время, говоришь, — Аспид тяжело выдохнул, — что ж, я не могу надеяться на время. И потому… Я хочу попросить тебя об услуге.
Непроизвольно Мэг сглотнул, желая промочить враз пересохшее горло. Он знал многих, кто не справлялся с болью и страданиями - обречённые. Эти люди понимали, что умрут в мучениях через час или два, или будут умирать в течение недель или даже лет. Тогда они просили Мэга об одолжении. Ампула морфина дарила наркотический сон с летальным исходом. Если морфина не было, или у клиентов не было денег его купить, врач все равно не отказывал в услуге. Всегда можно выполнить просьбу проще и бесплатно. Например, как для старой подруги, чье тело осталось тлеть в скорлупе.
— О какой услуге ты хочешь попросить?
Аспид поразился резко напрягшемуся голосу Мэга и потер взмокший лоб.
— Неважно, — отмахнулся наг, нашел силы на улыбку. — Выздоровею и попрошу.
— Я буду ждать.
Вначале Аспид не ощущал недомогания и поддерживал разговор. Тлела надежда, вдруг беда обошла стороной. Но затем он сильно вспотел, не смотря на холод. Его руки и лицо покрылись капельками, одежда стала влажной...
Аспид постоянно сглатывал, будто пытался проглотить комок, застрявший в горле. Но не прекращал говорить. Он не касался своего далекого прошлого, пересказывал приключения последних лет. А затем, его мысли начали путаться, и наг начал терять сознание.