– Насчет того, последнего убийства, – начал один из мужчин, опиравшийся на рукоять кирки, – ну, с каваре... кавалеристами... откуда вам знать об этом, если правительство решило молчать?
– Да, откуда? – поддержал его крановщик.
Светловолосый человек улыбнулся. Было видно, что знание фактов доставляло ему удовольствие, даже если дело касалось убийства ребенка. – Об этом остались записи в архивах штаба армии, теперь Министерства Обороны.
Мы приблизительно знали, где находится это место, но не ожидали, что вы наткнетесь именно на него. Вероятность была минимальной, если учесть, что на карте оно было отмечено звездочкой и соответствующим знаком – в прерии. К тому же, прерия очень велика...
– Да уж, рассказывайте. Вот я, к примеру, не знаю, где мы сейчас, черт меня подери, – произнес крановщик – Вам и не надо знать, – сказал старший. – Ты что, думаешь, они наняли городских ребят, потому что обожают Бруклин? Любая деревенщина знает эти места, как свои пять пальцев. Ну, шевелитесь. Вы получили ответ, теперь за работу.
Крановщик влез в кабину, дружно взревели моторы остальных машин. Вертолет удалялся в направлении более цивилизованных мест.
Две недели рабочие копали котлован, пока он не достиг величины, указанной в контракте; затем их перебросили на другое место, в сотнях миль отсюда, где они начали рыть другую яму. Цель была одна – стереть память о том, первом котловане.
Инспектор из Вашингтона и его молчаливый помощник остались у вырытой ямы. Вслед за землекопами пришли арматурщики и установили железную арматуру для заливки бетона. После того, как бетон был залит, в прерии штата Монтана образовалась аккуратная круглая дыра в сто одиннадцать футов глубиной. Инспектор с помощником все еще оставались на месте.
Бетонщиков сменили специалисты, оборудовавшие огромный подземный бункер. И, наконец, в три захода, на грузовиках, была доставлена ракета, установка которой по сложности равнялась выполненному с ювелирной точностью возведению одиннадцатиэтажного подземного здания. Было завершено и это. Инспектор с помощником проводили специалистов.
Уже наступила зима, когда трактор с прицепом привез огромный ящик. За рулем трактора сидел тот самый блондин, отвечавший на вопросы рабочих.
Загар его был так же великолепен.
Когда он вошел в серый трейлер, инспектор встал по стойке «смирно».
«Генерал Ван Рикер, сэр».
Вошедший подышал на озябшие руки и кивнул на торчащий из-под кровати кодовый замок сейфа:
– Как вы все это понимаете? – спросил он.
– У меня было достаточно времени, чтобы разобраться, сэр, – ответил инспектор.
Генерал Ван Рикер посмотрел на молчаливого помощника. Тот кивнул.
– Ладно, – сказал Ван Рикер, опускаясь на складной металлический стул. – Как вам уже известно, мы чуть не остановили работы из-за этого случая с костями. Вы должны были подготовиться к подобным неожиданностям. Мне не следовало появляться здесь до определенного момента.
Инспектор развел руками:
– Рабочие знали, что это обычная ракета с обычной ядерной боеголовкой.
Их напугали кости, вот в чем дело. Над одним черепом наш крановщик произнес надгробную речь и организовал небольшие похороны. Кажется, это было на следующий день после вашего отъезда.
– Я знаю, что они считают ее обыкновенной межконтинентальной баллистической ракетой. Дело не в том. Я не хочу, чтобы они запомнили именно этот бункер. Поэтому я послал их накопать ям по всей прерии. Пусть отвлекутся. Вам не надо беспокоиться: вы не виноваты.
Генерал Ван Рикер снова кивнул в сторону сейфа:
– А это нам понадобится.
Инспектор достал из сейфа две магнитные доски с листками бумаги и диаграммами. Генерал Ван Рикер сразу же их узнал. Он сам вел эти записи.
Под его командованием никогда не было больше взвода пехотинцев или одного-единственного самолета, но эти планы составлял лично он. В тот самый день, когда он придумал установку подземной ядерной ракеты за два дня в любых метеорологических условиях силами двух человек, ему было присвоено звание генерал-лейтенанта военно-воздушных сил США. До этого он работал в одной из лабораторий Комитета по использованию атомной энергии.
Перед тем, как уйти из лаборатории, Ван Рикер сделал еще одно изобретение, которое некий ученый муж назвал «проигрышной боеголовкой», так как "ею следует воспользоваться лишь в двух случаях: если вы проигрываете мировую войну или теряете рассудок.
В настоящий момент в прерии штата Монтана Ван Рикер применял свои теории на практике.