– Иная? Я не совсем понимаю вас, вы же человек… пускай не совсем такой, как все, но…
– Вы хотите сказать – человек с причудами? – перебила она с некоторой иронии в голосе.
– Нет, нет, вы не так поняли! – поспешил я успокоить девушку. – В каждом из нас хватает странностей, но это же не диагноз…
– Самая большая странность это моё рождение здесь, – со вздохом ответила она. – Вы не подумайте, Сева, что я брежу или фантазирую, нет, всё не так, совсем не так. Давайте не будем больше об этом. Если хотите, можем вместе прогуляться.
– Согласен! – мгновенно отреагировал я, напрочь забывая о мероприятии с пивом.
Катя взяла меня под руку, и мы не спеша пошли по аллеям ночного парка. Она доверчиво прижалась ко мне, а я, ощущая близость девичьего тела, его трепетное тепло, был безумно счастлив, что судьба распорядилась именно так в эту осеннюю звёздную ночь. О чём мы беседовали в те часы? Да обо всём – о смысле жизни, разных мелочах и просто молчали, но те мгновения нашего молчание мне почему-то казались необычайно значимыми. Ещё с первых минут нашей встречи меня сразу же подкупила её недетская зрелость, какая-то её загадочная глубина, не поддававшаяся моему пониманию. Любые темы разговора у Кати опирались на особенную точку зрения, что даже моё сознание и опыт взрослого человека с трудом вмещали её странные умозаключения. Но наиболее остро врезалось в моё сознание высказывание Кати о том, что люди бессмертны, и каждый из нас это не что иное, как сгусток сознательного света, способный принимать любые формы и что внутри этого светового существа (то есть нас) хранится ключ от всех тайн Вселенной. Она утверждала, что люди в земной жизни занимаются не тем, что от них требует Великое Непознаваемое (так она называла Бога), и при этом с горечью сетовала на бесцельно потраченное нами время во сне обманчивой иллюзии, невосполнимое и безвозвратно потерянное. По её мнению людям необходимо проснуться и заглянуть в себя как можно глубже для того, чтобы ощутить связь со своим сознательным существом, только после этого мы снова станем ничем иным, как проводником божественной радости, её чудесным звучанием, которыми изначально всегда и являлись. Лишь в этом случае можно обрести полную всепоглощающую свободу и созвучие с космической мудростью. Поначалу столь необычные мысли девушки щемили тоской моё сердце, естественно, вызывая некое сопротивление и протест, ведь все эти на первый взгляд бредни сумасшедшей напрочь опровергали моё обывательское мировоззрение. Я даже пытался спорить, но по мере того как мой ум переставал ершиться и вникал в смысл услышанного, во мне пробуждалось естественное любопытство, желавшее отыскать в словах девушки хоть какую-то ниточку утерянной связи со своим внутренним существом. И вдруг я словно поймал тот потерянный лучик света, неожиданно всплывший из глубоких недр моего прошлого, хотя я и не понимал какого. Но сердцу достаточно было его ощущений, оно не могло обманываться в момент своего торжества, этот удивительный момент понимания ещё сильнее сблизил меня с Катей, что-то очень родное и близкое я почувствовал в ней тогда. Во время прогулки мы как-то совсем забыли о времени, я спохватился лишь, когда случайно взглянул на экран мобильника, на котором высвечивалось четыре часа утра.
– Катя, вас же родители, наверно, потеряли, – осторожно намекнул я и задумчиво добавил:
– Странно, что они ни разу не позвонили вам.
– Вспомнили, однако! – рассмеялась девушка. – Они на дачу к знакомым уехали День рождения справлять, ещё вечером уехали. Сегодня же выходной.
– А-а, ну тогда ладно, – успокоился я и про себя с удивлением отметил, что даже мой неугомонный мобильник непривычно молчал всё это время.
Парк совсем опустел и погрузился в величественную тишину, мне даже показалось, что мы здесь совершенно одни, как впрочем, и на всём белом свете. Но я ошибался. В следующую минуту из тени зарослей нам навстречу вышла компания молодых и довольно подвыпивших людей.
– Закурить не найдётся? – сквозь зубы прозвучал вопрос развязного парня.
– Извините, ребята, не курю, – моментально ответил я, уже предчувствуя неладное.
– Хреново, мужик, что не куришь, – ухмыльнулся парень и обратился к остальной компании:
– А девка у него ничё, клеевая. Уговорим поделиться, а?
В ответ прозвучало дружное гоготание возбуждённых алкоголем переростков.
– Слышал, папашка, твоё время тю-тю, баиньки вали, а не то песок посыплется из задницы! – не унимался наглый парень, скаля зубы.
– Ага, а деваха с нами потусуется, ещё спасибо скажет, что отогрели, – добавил кто-то из тёпленькой компании.