Моряк нырнул в сторону, перекувыркнулся и увидел, как Шторм поднимается из-за стола с торжествующей ухмылкой. Снова громыхнул пистолетный выстрел.
Но Доусона уже не было в гостиной — он поспешил скрыться в соседней комнате. Пуля лишь срезала прядь волос с его головы. Второй помощник услышал, как стол отодвинули в сторону и тяжёлые шаги Шторма стали приближаться.
Две фигуры боролись в полусумраке комнатушки — Лоретта и юноша-туземец. Лунный свет из окна блестел на девичьих локонах и колышущихся обрывках бинтов. Абориген оказался сильнее, чем предполагал Доусон. Достаточно сильным, чтобы освободиться от пут…
Моряк выбросил вперёд кулак в прямом сокрушительном ударе. Плоть столкнулась с плотью, и туземец беззвучно осел на пол. На пороге замаячила тень Шторма.
Внезапно гигант-надсмотрщик отступил, видимо осознав, что есть более лёгкий способ одержать победу. Скрытый от глаз противника, он громко и гневно что-то прокричал.
Доусон отыскал во мраке тёплую руку девушки и притянул Лоретту поближе к себе. Затем прошептал:
— Он поднимет всю деревню. Тогда у нас появится шанс. Есть у Вас оружие?
— Н-нет…
— Мы возвращаемся на корабль! — Моряк подтолкнул девушку к окну. — Вылезайте! Старайтесь только не шуметь. Я буду рядом.
Лоретта подчинилась. Её ноги мягко ударились о землю снаружи. Доусон колебался, прислушиваясь, не донесётся ли хриплое дыхание Шторма у порога комнатушки. Ах, как же ему хотелось двинуть кулаком по челюсти рыжеволосого гиганта, но в нынешней ситуации это принесло бы мало пользы. Громила-надсмотрщик был вооружён, а он сам — нет. И самым важным делом теперь было доставить Лоретту в безопасности на борт судна.
Доусон почти уже перелез через окно, когда пуля ожгла его бок близ рёбер. Прогремел ещё один выстрел. Силуэт девушки вдалеке был уже почти не виден в лунном свете, и моряк побежал за ней, с тоскливым ожиданием получить в спину пулю от более точного выстрела.
Позади раздалось громкое проклятие Шторма и топот голых ног по земле.
Второй помощник нагнал Лоретту и схватил её за руку. Затем потащил девушку в сторону.
— Прямой путь нам не подходит. Шторм попытается нас отрезать от берега. Обойдём кругом…
Джунгли поглотили обоих. Пальмовые кроны тихо шелестели над головой. Издалека доносился плеск волн, разбивающихся о барьерный риф. Под деревьями было темно, поэтому беглецы перебегали от одной пальмы к другой, стараясь не попадать а полосы лунного света.
Довольно скоро ветки и шипы истрепали одеяние Лоретты, и каждый раз звук рвущейся одежды напоминал утробный смех гоблинов. Шум погони слышался всё отчётливее. Девушка стала уже задыхаться.
— Погодите-ка! — Остановил её Доусон.
Он раздвинул несколько пальмовых кустов и обозрел окрестности. Тёмно-фиолетовые воды лагуны были уже близко.
Но ещё ближе — на пляже — находились туземцы, их тени скользили по белому песку. Бычий рёв Шторма подгонял всю эту толпу.
Сигнальные огни «Поиска» хорошо просматривались за рифом. Но докричаться до кого-нибудь с парохода было нереально. Это представлялось пустой затеей.
— Чёрт возьми, — прошептал Доусон, — они отрезали нас. И охраняют лодки…
— Но мы же умеем плавать!
Моряк покачал головой:
— Акулы. Нам придётся подождать…
— Ждать? Но ведь «Поиск» уплывёт без нас!
Доусон развернул девушку к себе:
— Умерьте волнение! Положение скоро переменится. Дождёмся подходящего шанса, захватим лодку и отплывём.
— Разве там не будет охранников? Вы же сами только что говорили…
Вместо ответа моряк мрачно улыбнулся, его кулаки крепко сжались.
— Мы получим лодку, — сказал он наконец, — но сейчас нам нужно набраться терпения. Так и поступим…
Беглецы отступили подальше от пляжа в растительные заросли. Доусон помог девушке поудобнее устроиться под кустами.
— Они не найдут нас здесь. Но разговаривать нужно только шёпотом.
Они выждали, пока далёкие крики не стали ещё слабее. Но те не утихли совсем: по ночным джунглям ходили, перекликаясь, люди, ищущие беглецов…
— Туземцы не любят Шторма. — Доусон размышлял вслух, частично адресуясь самому себе. — Та девушка, вахине, что поднялась на борт «Поиска»… она была напугана до смерти. Думаю, что и другие тоже. Но они будут подчиняться — не посмеют ослушаться.