В офисе, однако, Витора не оказалось, он был где-то на верфи или на заводе. Гаспар решил его подождать, а Плиниу велел ехать к Эстеле и выполнять все ее распоряжения.
— Возможно, она захочет куда-нибудь поехать, — пояснил он. — Так ты отвези ее. Понимаешь, она не должна скучать там одна.
Сотрудники фирмы, соскучившиеся по Гаспару, тотчас же обступили его, и он сам не заметил, как занялся решением финансовых и организационных проблем. С Витором ему так и не удалось повидаться, но он не мог нарушить обещание, данное дочери, а потому попросил Бонфиня выручить его.
— Видишь ли, я обязательно должен сегодня пойти на ужин к Летисии. Мне надо наставить на путь истинный Витора. А ты, будь добр, поужинай где-нибудь с Эстелой, развлеки ее в мое отсутствие.
Бонфинь не стал отказывать другу в такой, в общем-то, пустяковой просьбе и, позвонив домой, сказал, чтобы его не ждали, так как он будет ужинать в другом месте.
Бедный Бонфинь! Он и предположить не мог, какую бурю гнева вызовут его слова в оскорбленной Изабел и к каким последствиям приведут.
Эстела встретила Бонфиня без особой радости.
— Я понимаю, что ты ни в чем не виноват, — сказала она, — но такая опека со стороны Гаспара абсолютно излишня. Знаешь, в чем его беда, Бонфинь? Он не слышит, о чем ему говорят другие. Ведь я не для того оставила работу и полностью изменила свою жизнь, чтобы разъезжать по городу с его шофером или ходить по ресторанам с его другом. Я могу спокойно посидеть дома одна, подождать, пока он вернется. Все это я не раз говорила Гаспару…
Бонфинь выпил предложенный ему кофе, посидел еще некоторое время, соблюдая правила приличия, да и поехал домой. А там выяснилось, что Изабел сложила в чемодан свои платья и собралась покинуть дом.
— Я ухожу, Бонфинь, — произнесла она с пафосом. — Бросаю тебя! Можешь тешиться со своей любовницей сколько угодно. Отныне ты свободен. Прощай!
Он приложил немало усилий, чтобы успокоить жену, однако Изабел не могла остановиться теперь уже из принципа и, взяв с собой Жанаину, гордо прошествовала к выходу.
— Папа, не волнуйся, — сказала Оливия. — Она скоро вернется.
— Нет, отец, не отказывайся от развода. Это так современно! — подлил масла в огонь Пессоа.
— Оставь свои шуточки, — урезонила его Оливия. — Не видишь, что ли, как отец расстроился.
А тем временем Гаспар вел трудную беседу с внуком.
— Что ты о себе возомнил? — горячился он. — Как можно швыряться столь серьезными обвинениями!
— Кто-то же должен был однажды сказать правду о смерти отца! — парировал Витор.
— И на чем же основано твое чудовищное обвинение?
— На том, что видели мои глаза, и на том, что зафиксировала моя память. Я там был. Я — единственный свидетель убийства!
— Заткнись, негодяй! — вышел из себя Гаспар. — Ты хоть удосужился прочитать акт вскрытия?
— Нет, поскольку его очень легко подделать.
— Так, значит, ты обвиняешь меня в пособничестве убийце и в фальсификации? Я запрещаю тебе так говорить со мной и с матерью!
— Разумеется, я могу замолчать, но как ты сможешь запретить мне думать об этом?
— Ты неисправимый негодяй! — воскликнул возмущенный Гаспар.
— Успокойся, дед, — похлопал его по плечу Витор. — Я не отправлю твою дочку в тюрьму и скандала не учиню, потому что отца мне это не вернет. Но никто не сможет убедить меня в том, что тогда был несчастный случай, а не убийство. С этой уверенностью я буду жить всегда, до самой смерти. И даже тебе, при всей твоей власти и деньгах, не удастся вытравить из моей груди ту боль, которая поселилась там со смертью отца!
На следующий день разразился еще один скандал, показавший, насколько опасно иметь дело с Витором. И затронул этот скандал не только семейство Веласкесов, но и рыбацкую артель Соареса, продавшую, на свою беду, весь последний улов коварному Витору.
Так получилось, что Рамиру не захотел везти рыбу и лангусты в Форталезу — не мог еще раз предстать перед Летисией, после того как накануне она прогнала его прочь. Вместо Рамиру в город поехал Самюэль, и он же наблюдал за выгрузкой улова в холодильник. Витор тоже присутствовал при выгрузке, а когда все было закончено, сказал Самюэлю, что никакого акта приемки не требуется.
— Но ведь надо же записать вес, чтобы ваша бухгалтерия потом могла начислить деньги, — напомнил ему Самюэль.
— Об этом не беспокойтесь. Достаточно того, что количество поставленной вами рыбы известно мне. Обойдемся без формальностей. Я сейчас выпишу вам чек и позвоню в банк, чтобы уже завтра вам его оплатили.