— Ничего ты не знаешь, если придумала, будто я влюблен в Асусену. Да, поначалу она мне приглянулась, но потом все прошло. Асусена для меня ничего не значит.
— Ну почему ты боишься сознаться, что любишь ее? — стояла на своем Аманда.
— Сознаться? — возмутился он. — Да перед кем я должен сознаваться? Неужели перед тобой?
— Но ты ведь сам затеял этот разговор, — обиделась Аманда. — Так не лучше ли быть до конца честным?
— Ты права только в одном, сестренка. В том, что я действительно зря с тобой разоткровенничался.
Приехав к Франсуа, Гаспар решил обойтись без предисловия и начал с главного:
— Будь добр, взгляни на это досье, полученное нами по почте. А потом ответишь мне на некоторые вопросы.
Франсуа, разумеется, не могло понравиться такое предложение, но он перелистал подборку газетных вырезок.
— Ну и что? — закрыв папку, спросил он у Гаспара. — На какие вопросы я, по-твоему, должен ответить? Правда ли то, что здесь написано? Да, правда. Я тогда здорово набрался после обсуждения моего проекта. Его завалили, и я понял, что мой коллега и компаньон попросту меня подставил. Подло так подставил! Со злости я напился и в таком состоянии пошел выяснять с ним отношения. А проще говоря — учинил пьяный дебош.
— И поэтому сбежал сюда?
— Только отчасти. Я давно уже собирался это сделать. Но предательство друга стало последней каплей.
Гаспар понимающе кивнул и следующий вопрос задал с явным сочувствием:
— А жена? Почему ты не взял ее с собой?
— Гаспар, я бы предпочел не говорить на эту тему, — ответил Франсуа. — Могу только сказать, что фактически я уже не женат.
— А юридически? Почему ты скрыл это от Летисии? Так ведет себя обычно тот, у кого есть какие-то задние мысли.
— Да нет у меня никаких задних мыслей! — раздраженно бросил Франсуа. — Летисии я не говорил об этом только потому, что не хотел бередить старые раны. Не понимаю, чего ты от меня добиваешься, Гаспар?
— Прости, если я тебя обидел. Мне надо было всего лишь поговорить с тобой откровенно, чтобы между нами не оставалось недомолвок и чтобы никто, — он жестом указал на злосчастную папку, — не смог помешать вашему счастью с Летисией.
— Я не знаю, кто собрал досье, — сказал Франсуа, — но признаюсь: выглядит это, мягко говоря, некрасиво. С моей стороны было бы глупо оправдываться — любые слова тут бессильны. Только время способно поставить все на свои места и прояснить, кто есть кто.
— Ты прав, — согласился Гаспар. — Для меня тоже была неожиданностью эта папка. И на разговор с тобой я решился только потому, что мне не безразлична судьба моей дочери. Прости меня. Надеюсь, мы по-прежнему сохраним дружеские отношения.
Франсуа довольно сдержанно пожал его руку.
— Можешь выкинуть на помойку свое мерзкое досье! — бросил внуку разгневанный Гаспар. — Я только что был у Франсуа. Он нормальный, порядочный человек, у которого, как и у любого из нас, есть свои проблемы. Но он по мере сил пытается с ними справиться. Его отъезд из Сан-Паулу я считаю мужественным поступком, на который не всякий способен решиться.
— А как быть с его браком? — напомнил Витор.
— Полагаю, он сам с этим разберется! — парировал Гаспар.
— Ну да, с помощью твоей наивной доченьки!
— Витор, хватит! — резко прервал его Гаспар. — Я устал от твоих глупых умозаключений и твоего болезненного воображения.
— А то, что ваш бродячий художник женат, тоже плод моего воображения? Ведь он, надеюсь, не отрицал этого?
— Да, Франсуа женат, — подтвердил Гаспар, — но…
— То есть как? Франсуа? Женат? — воскликнула вошедшая в комнату Летисия.
— Да, милочка! — тотчас же откликнулся Витор. — Ты можешь сама убедиться, если прочтешь вот это.
— Витор, не смей! — прикрикнул на него дед и выхватил из его рук папку, которую тот собирался отдать Летисии.
— Отец, объясни, что все это значит, — потребовала она.
— Дело в том… — начал Гаспар, тщательно подбирая слова. — Дело в том, что кто-то, как утверждает Витор, подбросил ему папку… И вот я поехал к Франсуа, чтобы выяснить у него…
— Ты ездил к Франсуа? — возмутилась Летисия. — Да почему ты взял на себя заботы обо мне? Я что, ребенок?
— Дочка, я обязан тебя оберегать, — стал оправдываться Гаспар, — и должен знать, в какую историю ты ввязалась.
— Да? А ты все знаешь о прошлом своей певицы?
— Эстела — не авантюристка.
— Но и Франсуа — не преступник!
— Возможно, — вмешался в их спор Витор, — однако он женат.