Доктор Бастус заверил Витора, что сегодня же позвонит Иванильде…
Вернувшись домой, Витор узнал, что его дед собирает в гостиной всех домашних для какого-то важного сообщения.
Витор ухмыльнулся. Он догадался, о чем пойдет речь, судя по той торжественности, с которой старик решил обставить это дело. Но в гостиную он спустился с самым серьезным и почтительным выражением лица. Как он и ожидал, сеньор Веласкес не обошелся без внушительного вступления.
Он сообщил Летисии, Аманде и Витору, что долго думал и наконец сегодня принял важное решение.
— Нам надо принять торжественный вид? — поинтересовалась Аманда, на что дед ответил, что да, не мешало бы: у них есть повод для торжества.
— Да, судя по лицу доктора Гаспара, плохих новостей не ожидается, — вставил Витор.
Гаспар сказал, что постарается быть кратким, чтобы не давать пищу для иронии со стороны внуков. Он решил отойти от дел и целиком отдаться радостям семейной жизни. Аманда уже совершеннолетняя. У Летисии начался новый период в жизни, и ей нужен солидный источник доходов. Витор уже доказал, что он умеет работать и любой ценой постарается сохранить семейное состояние. К тому же он собирается жениться на замечательной девушке. И вот, основываясь на всем этом, он, Гаспар Веласкес, решил разделить между ними всеми акции компании.
— Ну, ты меня удивил, дед! — воскликнул Витор. — Этого я от тебя никак не ожидал! Не знаю, правда, должен ли ты так поступать.
Гаспар, довольный произведенным эффектом, сказал, что должен. Что у него нет иного способа доказать родным свою глубочайшую любовь. Витор внутренне аплодировал сам себе. Он был уверен, что так и будет. Он добился того, чего хотел, и теперь ему для полного торжества осталось только одно — засадить мать за решетку.
Мануэла видела, что с Питангой происходит что-то неладное: уж слишком глубоко она переживает крушение своей надежды когда-нибудь выйти замуж за Кассиану.
В последнее время ей самой стало казаться, что в их общей жизни — ее самой, Кливера и дочери — как будто что-то застопорилось. И Мануэля вспомнила свою молодость, вспомнила, что когда-то была легкой на подъем…
Она подумала: почему бы им не изменить все в жизни и не начать ее с чистой страницы? Но не здесь, а в каком-нибудь другом месте. Ведь она где угодно сможет организовать отличный бизнес — опыта и сноровки ей не занимать.
Переговорив с отцом и дочерью, Мануэла выставила бар на продажу.
…Самюэль, как обычно придя навестить своего друга Бом Кливера, увидел табличку «Бар продается» и был поражен.
— Что это значит, Мануэла?
Мануэла стала объяснять. Ее здесь ничего не держит. У нее не осталось никаких надежд на то, что ее семья будет счастлива в Форталезе. И она хочет увезти отсюда отца и Питангу.
Самюэля ее объяснения не удовлетворили. Бар, которым владеет Мануэла, пользуется большой популярностью. От клиентов нет отбоя. Она может здесь хорошо зарабатывать. Она всем здесь нужна.
— Бар, клиенты, — проронила Мануэла. — Все это я найду в другом месте. Я приняла решение, Самюэль, и никто не заставит меня изменить его.
— А Кливер согласен с этим решением? А Питанга?
— Да, они не имеют ничего против, — подтвердила Мануэла.
Самюэль опечаленно покачал головой:
— Ну что же, раз ты так решила… Не знаю, что тебе еще сказать, Мануэла. Ведь мы — друзья. И мне очень будет не хватать вас всех…
Когда Рамиру вошел к Франсуа, тот сразу же понял, что муж Летисии явился к нему с каким-то неприятным разговором, и внутренне подобрался.
В глубине души он уважал Рамиру, но не верил в то, что они с Летисией смогут обрести покой и счастье. В это не верил никто из окружающих, и Франсуа понимал, что Рамиру догадывается об этом, потому и ведет себя так вызывающе, так заносчиво! Они с Летисией восстали против существующего порядка вещей; но мало-помалу революционный дух выветрился из их отношений, а страсть прошла, но они оба по-прежнему боятся признаться в этом друг другу…
Как и ожидал Франсуа, Рамиру начал разговор с откровенной грубости. Он швырнул архитектору его проект и осведомился, сколько стоит эта работа.
Франсуа терпеливо объяснил, что проект не имеет цены. Он сделал его из любезности. Это подарок. И тогда Рамиру напрямую изложил свои претензии:
— Мне не нравится, что ты в мое отсутствие обхаживаешь мою жену!
— Если ты не доверяешь собственной жене, это твоя проблема, — заметил Франсуа. — И еще я тебе скажу — когда ты увидишь, что Летисия грустна, подавлена, не удивляйся. Этот день не за горами, вот увидишь!