— Витор, ты должен ей все объяснить, — поддержала Оливию Асусена.
Витор ухмыльнулся.
— А что объяснять? — сказал он. — Оливия не так глупа, как кажется. Извини, Оливия, нам с моей невестой пора уходить. А ты останься, выпей чего-нибудь, а то ты несколько бледна…
Вернувшись к Дави, Оливия тихо произнесла:
— Спасибо тебе. Я должна была это все увидеть сама. Ты прав.
Лицо Дави страдальчески исказилось:
— Мне жаль, что так вышло, Оливия. Но я тебя предупреждал, что этот человек подлец и обманшик. Он не достоин тебя… Я бы все на свете отдал, чтобы ты не страдала… Ты в порядке?
Оливия прикрыла глаза в знак согласия.
— Иногда мне кажется, он просто ненормальный, психически больной человек, — продолжал Дави. — И мне было страшно за тебя. Поверь, я хочу только одного — чтобы ты была счастлива. Посмотри мне в глаза — ты не испытываешь ко мне ненависти?
Оливия молча прислонилась к его плечу.
— Увезти тебя отсюда? — спросил Дави.
— Пожалуй, я что-нибудь бы выпила, — проговорила Оливия.
Глава 33
Начиная свою игру против деда, Витор никак не предполагал того, что Дави захочет вести в этой игре какую-то самостоятельную партию, и уж конечно не думал о том, что Дави способен продать его. Он считал Дави неспособным на это, но не потому, что тот в последнюю минуту мог устыдиться того, что они делают, а потому, что считал своего друга полным ничтожеством, рабом, неспособным восстать против своего господина. В этом мнении его укрепило добровольное отступничество Дави от Оливии в его, Витора, пользу. После этого Витор считал, что из Дави можно вить веревки. Но наступил день, когда он почувствовал, что здорово просчитался.
Все началось с того, что он потребовал у Дави сорок девять акций — те, которые они скупили у мелких предпринимателей по дешевке на средства фирмы. Дави вдруг объявил Витору, что акций у него нет.
— Ты что, шутишь? — насторожился Витор.
Дави, ухмыляясь, возразил, что он не шутит. Не мог же он держать акции здесь, у себя в квартире. А вдруг пожар? Или наводнение? Нет, акции находятся в сейфе, в банковском подвале. Скоро банк откроют, тогда Дави и привезет акции.
— Ты что мне лапшу на уши вешаешь? — не поверил Витор. — Я знаю, акции где-то здесь… Ты что, решил их прикарманить?
Дави снова ухмыльнулся. Теперь в его усмешке отчетливо чувствовалась издевка.
— Ты пошел против меня? — взвился Витор. — "Ты что, шкура! Я убью тебя!
Дави зевнул и с видимой скукой на лице ответил, что он узнает прежнего Витора.
Витор бросился переворачивать все в квартире. Дави несколько секунд наблюдал за ним, а потом сделал движение к двери.
Витор подскочил к нему:
— Где ты их спрятал, козел?!
Дави перехватил занесенный над ним кулак.
— Ну, я иду в банк… А ты можешь искать акции, где хочешь. Здесь их нет, но если не веришь — давай, ищи!
И тогда Витор понял, что Дави оказался не так прост, как ему казалось…
Если Бонфинь, который всегда в глубине души не доверял Витору Веласкесу, воспринял известие о разрыве с его дочерью с удовлетворением, то донна Изабел не переставала сокрушаться.
Как можно было позволить лучшему жениху Форталезы выскользнуть из их рук! Он сумасшедший? Тем лучше! Что может быть прекраснее такой пары — врач и его потенциальный пациент! Это идеальный союз. И к тому же психические заболевания теперь лечат, медицина располагает для этого всеми средствами…
У Бонфиня не было времени выслушивать весь этот бред. Он торопился на важное совещание. Дави только что звонил ему и рассказал всю правду об игре Витора с акционерами, и теперь они оба должны были встретиться с Гаспаром Веласкесом.
Встреча происходила в кабинете Гаспара в офисе.
Дави вынул из дипломата бумаги и протянул их доктору Гаспару.
— Здесь сорок девять процентов акций нашей фирмы, скупленные у мелких держателей. Это принадлежит вам, доктор Гкспар. Они куплены на деньги, украденные в «Наве» в результате аферы, организованной вашим внуком. Возьмите их. Они ваши по праву.
Гаспар посмотрел на Дави, потом перевел взгляд на Бонфиня, для которого происходящее, по всей видимости, не было неожиданностью.
— Вы можете объяснить, что здесь происходит?
— Я знаю, — продолжал Дави, — что Витор всю вину свалил на меня. Но вам должно быть ясно, что я не мог сделать все это в одиночку. У меня и денег-то таких нет.
Гаспар с сомнением покачал головой:
— Я был уверен, что эти деньги так или иначе шли из самой же «Наве». Я подозревал, что был сговор с кем-то из руководящих работников «Наве».