— Погоди, погоди, я сама!
Наметанный взгляд Мануэлы никак не мог определить, к какой категории отнести эту приезжую: она не была ни отдыхающей, ни туристкой. А зачем тогда появилась на пляже? Именно это и собиралась выяснить Мануэла.
Женщина отказалась от всех деликатесов, служивших достопримечательностью бара, и заказала стакан мангового сока.
— А вы случайно не знаете сеньора Самюэля? — внезапно спросила женщина у Мануэлы. — Я приехала издалека именно к нему, он мне очень нужен.
— Не знаю я никакого Самюэля, — ответила Мануэла, вся ее любезность тут же растаяла, и она поспешила вернуться к стойке.
«Вот это кто, одна из бесстыжих подруг Самюэля, — заключила она. — Ему, видите ли, пришло в голову назначать у меня в баре свои свидания!..» И Мануэла почувствовала себя смертельно обиженной.
Зато Питанга не сделала таких скоропалительных выводов. Услышав, что посетительница разыскивает сеньора Самюэля, она сообразила, что здесь, на побережье, сеньор Самюэль только один. К посетительнице она подошла с ожерельями, и та, несмотря на свою озабоченность, была очарована их красотой и тут же выбрала себе одно из них.
— Я сообщу сеньору Самюэлю, что вы его разыскиваете, — пообещала Питанга, — но вам придется подождать. Это неблизко.
Лицо незнакомки просияло.
— Я подожду, подожду! — сказала она. — Мне так нужно, просто необходимо с ним поговорить. А пока я пройдусь по пляжу, погуляю. У вас здесь так красиво, просто замечательно!
Мануэла, заметив, что дочь разговаривает с «бесстыжей», как она ее окрестила, тут же напомнила Питанге, что той скоро идти в школу, и Питанга мгновенно исчезла из бара. Немного погодя ушла из бара и незнакомка, провожаемая неодобрительным взглядом Мануэлы. Она огляделась по сторонам и пошла по направлению к теннисным кортам, где обычно толпилась и шумела молодежь.
Не прошло и четверти часа, как в бар влетела Адреалина. Мануэла недолюбливала эту хиппи, девчонка была, по ее мнению, малость не в себе. Вслед за ней влетел Пессоа.
— Соку, сеньора Мануэла! — закричал он. — Соку! Дреночке плохо!
Дреночке, видно, и в самом деле было плохо, потому что Мануэла не успела поставить на стол сок, как Дреночка пулей вылетела из бара. Зато в окне мелькнула незнакомка, вошла и уселась в уголке. Пессоа выскочил вслед за Дреной.
«Какой-то сумасшедший дом», — вздохнула про себя Мануэла.
И будто в подтверждение ее мыслей у дверей зафырчал «джип» и в двери чуть ли не вбежал Самюэль. Питанга сообщила ему о незнакомке, он отвез Питангу в школу и помчался на свидание.
— Мне бы не хотелось, чтобы из-за ваших встреч пострадала репутация моего заведения, — ядовито прошипела вслед ему Мануэла, но он и внимания на нее не обратил, торопясь к одиноко сидящей в уголке женщине, рассеянно жующей бутерброд.
Женщина тоже вскочила ему навстречу.
— Сеньор Самюэль?
— Мария Соледад?
Они сели за столик, и было видно, что для этих двоих никто в мире больше не существует.
— Совсем стыд потеряли! — прокомментировала Мануэла эту встречу.
— У меня сердце чуть из груди не выскочило, когда я получила вашу телеграмму. Села в первый же автобус и тут же в аэропорт. Все, что вы написали о моем сыне, правда?
— Да, ваш сын в Форталезе. Когда я узнал, что на том паруснике была женщина с ребенком, все стало проясняться.
Глаза Марии Соледад наполнились слезами.
— Я потратила столько времени, разыскивая моего сына, и столько раз мои надежды не оправдывались. Я уже отчаялась, и вдруг — ваша телеграмма. Неужели я найду своего маленького Франсиску?
— Мы зовем его Франшику, — сказал Самюэль.
— Неужели? Так называл его мой отец… — проговорила растроганная Мария Соледад.
— Саул? — спросил Самюэль.
— Откуда вы знаете его имя? — удивилась Мария Соледад.
— Я знаю больше, чем вы полагаете, — таинственно ответил Самюэль. — Пойдемте, вы должны увидеть своего сына.
Эстер, которая принеслась на «джипе», вслед за Самюэлем, увидела только спину незнакомки и мужа. Она выпросила «джип» у Серены и помчалась нагонять мужа. Ей давно надоели все эти шатни: таинственная переписка, телефонные звонки! Сегодня она с этим покончит! Эстер приехала, чтобы застать своего благоверного на месте преступления. Но похоже, что преступление совершится в другом месте.
Первым тронулся «джип» Самюэля, следом «джип» Эстер.
— Сумасшедший дом! — снова вздохнула Мануэла, но она бы дорого дала, чтобы узнать, чем закончится эта история.
Самюэль отвез Марию Соледад в дом Франсуа, где по-прежнему жил Франшику. Марию Соледад поразил этот красивый большой дом, ей было приятно узнать, что ее сын живет здесь. Но сегодня он договорился с Плиниу, у которого был выходной, встретить с машиной у школы Асусену, поэтому его не было дома.
Поднявшись в комнату Франшику, Мария Соледад увидела любимую игрушку своего мальчика. Да-да, он никогда с ней не расставался. Не расстался и теперь. И если у нее и были какие-то сомнения, то теперь они окончательно рассеялись. Она в самом деле нашла своего сына! Мария Соледад стояла посреди комнаты, с волнением прижимая к груди смешного деревянного человечка.
— Только не уходите, — попросила она Самюэля. — Мне кажется, одна я не выдержу нашей встречи…
Внизу хлопнула дверь.
— Дождались, — сказал Самюэль. — Мы с вами столько ждали этого часа!
Но в дверь вошел не Франшику, а гневная Эстер.
— Неужели очень долго пришлось ждать, Самюэль? — спросила она с издевкой, окидывая взглядом с ног до головы бесстыжую вертихвостку. — Мне-то показалось, что она к тебе быстренько прикатила. Насмотрелся на Рамиру и завидно стало? Решил и себе дамочку из высшего света завести? Ты только посмотри на нее и на себя! Сколько тебе, старому хрычу, лет, и сколько ей! Но ты, милочка, забирай его себе. Ты уж с ним и оставайся! Обратно я его не приму. Объедков с чужого стола не ем! — выпалив все это, Эстер повернулась, и каблуки ее уже застучали по лестнице.
Мария Соледад недоуменно взглянула на Самюэля.
— Это Эстер, моя жена, — извиняющимся голосом сказал Самюэль. — Вы уж ее простите. Разошлась немного. Я ведь даже ей ничего не рассказывал.
Мария Соледад рассмеялась:
— Ах вот оно что! Так расскажите! Идите же, идите за ней и объясните ей все!
— А вы? Вы справитесь?
— Конечно! Это же мой сын! — после неожиданной сцены она обрела душевные силы для счастливой встречи.
Самюэль заторопился вниз, а Соледад осталась ждать, ждать своего сына, своего Франшику.
И вот по деревенской дороге снова мчались два «джипа» — Эстер и Самюэля.
Эстер гнала машину изо всех сил и обещала, что оба они, и Самюэль, и эта гадючка, еще будут у нее горючими слезами обливаться…
Самюэль ехал, насвистывая веселую песенку: таинственная история наконец близилась к своей развязке. И поскольку развязка обещала быть счастливой, он мог все рассказать Эстер. Как же она намучилась, бедняжка! С ее-то любопытством и ревнивым характером! И как, наконец, мирно и радостно будет у них в доме!
Мира и радости в доме добивался и Пессоа. Он терпеть не мог мрачной Адреалины. А тут она еще и поплакала. А теперь и вовсе собралась уходить.
Пессоа никак не мог от нее добиться, что же такое произошло? Что случилось? Стряслось? Не бывает же так, чтобы все вдруг взяло и сломалось на ровном месте!
— Дрена! Ну Дреночка! — прыгал он вокруг Адреалины, сидящей на полу. — Выпей молочного коктейля, это же лучшее лекарство от нервов, и поделись, что случилось?
Коктейль оказал свое действие, Адреалине стало явно легче, и она рассказала, что же произошло на пляже.
Беда была в том, что ее накрыли. И теперь ей, того и гляди, придется возвращаться к себе домой, а она этого не сделает ни за что! И поэтому лучше снова пуститься в бега и уйти от Бонфиней.