На глазах Ленайи загоралось целое здание, чей-то дом, и она даже не понимала почему! Свистели доски, трещали нагревающиеся панели и плитка, накалялся кирпич, внутри схватывались предметы мебели – по звуку это было слышно даже отсюда. Всё охватывалось пламенем, и уже через несколько ударов сердца огнём было объято уже несколько этажей. Тени в окне начали танцевать, как и самая чёрная из них. Фигура темноты мучилась, металась у окна, охваченная жаром. Вскоре из головы у этого силуэта, вырвались струи пламени. С горящими глазами чёрная фигура взревела, определённо глядя строго на Ленайу.
То же сделала и Ленайа, она завопила со всей мочи от страха и, недолго думая, бросилась прочь от пожара и от того, что горело в нём. Район, по которому она бежала, был старым, состоящий из небольших зданий, в основном пяти-шести этажей, с некоторыми пережитками прошлого и своей причудливой атмосферой, где все наверняка друг друга знали и с точностью могли определить чужака. Она преодолевала палисадники, мелкие заборчики и тихие дворики с развешенным бельём на веревках. Почему-то бельё было грязным и порванным. Совсем непригодным для применения. Везде царила темнота и тишина.
Наконец она выдохлась и остановилась отдышаться, примкнув к углу здания, которое было немногим выше тех, что позади, этажей в десять. Оно находилось в самом начале улицы, откуда можно было рассмотреть и её саму. Рядом была слегка приоткрыта дверь, что давало массу преимуществ для отступления.
Она присела ненадолго и посмотрела на своего спутника-игрушку. И спутник как будто тоже посмотрел на неё, но не зловеще, а как милая, знакомая с детства игрушка. Пуговки глаз вдруг блеснули и свет, прокатывающийся по городу, исчез. Видимо, прожектор был отключён. Это явилось неожиданностью, потому что луны на небе не было, и это означало, что теперь придётся перемещаться в полной темноте. Но куда и зачем? Ленайа была в полной растерянности.
- Можно я с тобой немного поговорю, если ты не против, - Спросила Ленайа у игрушки, хотя понимала, что произнесла это для себя - ей было важно вернуть самообладание и понять, что происходит.
Кукла не возражала.
- Я кое-что помню. Тебя… Тебя я зову Харик. Ты мой лучший друг с самого детства, - она обняла его так крепко, как только могла, потому что помнила, что делала так уже, затем вновь поставила его себе на колени и продолжила, - я хочу домой. Совсем не помню, как здесь оказалась! Что я здесь делаю? Что я делала в том доме? Ничего не помню, хотя у меня нет похмелья и не тошнит, если бы это были таблетки. Если бы меня похитили, то не дали бы так просто убежать. Тем более сжечь дом. Своей кровью. Боже мой, что это такое было… Тень сгорела в том доме. Я надеюсь на это. Это ужасно… Вдруг это был человек, просто я что-то не так поняла?
В животе заурчало. Ого! Похоже, что она при всём при этом была ещё и невероятно голодна. Страшно голодна!
Харик как будто смотрел на неё с сожалением.
- И, всё же, как я сюда попала. Я ничего не могу про это вспомнить, - Ленайа очень сильно озадачилась, рыская в себе, - вообще что-то много пробелов… Я не помню свой адрес, и… и как туда добраться. А что было позавчера? А полгода назад? Кто мои родители? О боже, что со мной, я же Ленайа – это я точно знаю, но что с воспоминаниями?..
Голова у Ленайи сильно заболела. Не мудрено, что она могла удариться, преодолев такой путь. Однако боль была столь сильной, что заставила её подкоситься и потихоньку сползти по стене к земле, чтобы не упасть и не травмироваться в беспамятстве. Как только все мысли были заполнены одной только болью – именно в этот момент она отпустила. Некоторое время Ленайа не могла двигаться и думать. Однако в следующий момент что-то сильно кольнуло её в левую руку. Сначала Ленайа решила, что её свело, но затем колкая боль усилилась и побежала по всей ладони. Чтобы уменьшить боль, Ленайа пережала запястье прямо вместе с Хариком – она не хотела его выпускать из рук. Ленайа распахнула глаза и стала внимательно смотреть, что же не так с рукой, и отчего она так заболела.
На ладони весьма болезненно за мгновение вытатуировался символ. Ленайа не знала, что это такое, ведь символ ничего не означал лично для неё и не напоминал ни один язык, которые она когда-либо видела. Но она знала его значение. Она знала, что он значит, хотя не понимала, откуда у неё это знание. Почему-то это для неё было яснее всего остального.
- Это знак начала периода! - Сказала Ленайа.
Она удивилась, не только тому, что знала знак, но и то, что у неё было само представление о периоде, хоть и весьма мутное. Почему-то это заставило её нервничать так сильно, что она стала пристально всматриваться в темноту. И, как выяснилось, не зря.
Прямо на её глазах начали происходить изменения. Да не просто какие-то, а такие, от которых захотелось забиться в угол и переждать. Чем Ленайа и занялась.
Всё началось с того, что земля дрогнула, и даже асфальт там, где уже был надломлен, разрушился ещё больше. Вместе с этим толчком из-под земли вдали улицы вспыхнула ровная линия света. Она не пробивала тяжёлые облака, но её было видно почти из каждой точки города. Хорошо. Это было отличным ориентиром в пространстве, учитывая, что она находилась в неизвестном ей районе.
«А какой же мой район?» - про себя задалась вопросом Ленайа, и голова вдруг вновь вспыхнула острой болью, после окончания которой думать уже ни о чём не моглось. Да и как можно было думать, когда вокруг происходило такое!
На её глазах мир обретал очертания. Всё, что мгновение назад было лишь догадками, теперь стало вырисовываться в странную незаконченную картину. Она видела, как тьма снаружи формировалась в едва отчётливые детали. Проявлялись стволы деревьев, куски водосточных труб и чёрных окон только что возведённых зданий, которых не было, она была готова поклясться, ещё до того, как она притаилась в этом уголке.
Где-то ещё вычерчивались грубые комки бетона, глыбы поросших мхом валунов, прикрытые поваленными кронами могучих деревьев, искорёженные и завитые в узел рельсы, которые, словно выставка современного художника, усеяли всю улицу, далее появлялись фасады зданий и деревья покосившихся парков. Всё это было обвито дикими ветками, травой и мхом. Смотрелось это крайне странно – будто на город набросились джунгли. Да и вообще с растительностью в городе проблем не было. Возможно, его просто бросили несколько веков назад?
Глядя на странные чёрные образы улицы, могло показаться, что дикость джунглей напала на город, и ни одна из сторон не вышла победителем в этой ожесточённой схватке. Всё было перевёрнутым, искорёженным, разрытым, всклоченным, сломанным и порушенным. Настораживала та мысль, что в этом городе она могла находиться совершенно одна, если, конечно, не считать Харика. Также Ленайю беспокоила ещё и та мысль, что она могла быть здесь и не одна.
В чудовищном пейзаже чувствовались хаос и беспорядочность построения. Но...
Точка света, уходящая в небо, сначала пошатнулась, а затем луч начал медленно гаснуть. Что там было? По крайней мере, там было что-то или кто-то, кто мог помочь. Необходимо было добраться туда как можно быстрее, игнорируя всю эту странную архитектуру. Она поняла, что теперь задерживаться нельзя и нужно придумать, с чего начнётся путь.
Где она находилась... Это было совершенно не важно. Она хотела лишь одного — успеть дойти до конца, найти помощь, сориентироваться и попасть домой. Успеть проскользнуть мимо всех опасностей, подстерегающих её по дороге, найти лазейки везде, где встретится тупик, проникнуть в самые потаённые закоулки и преодолеть вставшую колом в горле тревогу. Ленайа была почти уверена, что закончить всё это можно было лишь добравшись до этого света. Ей хотелось заполучить то, что ждало её в конце пути. Вырвать, украсть, отнять, отвоевать, добиться любой ценой. Ленайа вдруг поняла, что захотела этого больше всего на свете, и необходимо было ступить на неизвестную дорогу, продраться, пробиться, пробежать, прорубить себе путь, но обязательно дойти. Ленайа верила, что могла. Она должна была это сделать!