Нужно было всего лишь пересечь подземный зал и выйти с другой стороны. Борясь с потяжелевшими веками, Бэккарт прижал к себе безвольное тело и шагнул на клетку зашарпанного пола со ступеней эскалатора.
Ничего не произошло. Под вагонами никто не застучал, ничего не начало двигаться за колоннами. Бэккарт сделал ещё один осторожный шаг и, не заметив ничего подозрительного, начал продвигаться по перрону между тоннелями. Его движения виделись ему неуклюжими и неуверенными от съедающей усталости. Казалось, что сейчас он оступится и повалится на пол. И уж тогда то, что разговаривало перестуком в нише чёрных коридоров точно набросится на них...
И он оступился. Но не потому, что потерял равновесие, а потому что квадратная плита, на которую он наступил издала кряхтящий скрип и начала проваливаться в пол. Бэккарт отпрыгнул с неё назад на плиту, которая всё ещё держалась под их весом. Но шум, который растёкся от вставшей на место плиты, привлёк ненужное внимание.
Стук раздался несмело с одной стороны, но бурно был подхвачен с другой и просторный зал с каменными колоннами наполнился металлическим воем рельс. Вместе с ним появились и голоса, неразборчиво щебечущие набор из неприятных на слух созвучий. Стрекочущее фырканье, стоны, животный смех, вой и свист загудели в каналах.
Бэккарт всем нутром почувствовал, что оставаться здесь было нельзя. Он попробовал наступить на другую плиту, но она также начала уходить вниз, ускоряясь лишь по мере нажатия на неё. В голову пришла мысль, что если пробежаться по плитам достаточно быстро, то ни одна из них не успеет провалиться. Другая мысль сообщала, что с тем же успехом он мог попробовать пробежаться по воде, но аргументы моментально разогнало вернувшееся с потолка эхо беснующихся существ.
Бэккарт немного отошёл назад для разбега и, отбросив любые размышления, прыгнул на покачнувшийся под ним пол. Не задерживаясь ни на удар сердца, он перескочил на следующую плиту, которая тут же хлюпнула под ним, а затем на следующую. Пластины пола начали проваливаться за его спиной, затягивая за собой целые пласты перрона. По колоннам побежали трещины, эхо переродилось в яростные крики и стенания неведомых мучений. Всё же здесь было что-то живое, что-то животное, что-то чуждое его восприятию, и оно страдало. Свет повсюду задрожал, лампы начали лопаться на сгибающихся потолках, и станция начала громоздко рушиться.
Бэккарт мчался по шаткой дорожке, прижимая к себе самого близкого человека в мире. Куски колонн разбивались вдребезги о крыши поездов, подминая вагоны под грудой камней. Впереди дрожала узкая колея эскалатора.
Почти увязнув в притяжении уходящих вглубь земли плит, Бэккарт сделал крюк на пути к лестнице, но это оказалось полезным и спасло его, так как на место, куда он должен был попасть, тут же рухнул кусок потолка, выкорчеванный вместе с землёй и корневищами разрушительной силой.
Бэккарт вскрикнул от неожиданности и вдруг понял, что его крик был одинок в шуме погибающей станции метро.
Массивная глыба погнула край лестницы и перекрыла проход. Станция была похоронена. Но Бэккарт стоял на ступенях эскалатора и был уже с другой стороны.
В образовавшейся пыльной тишине, Бэккарт опасливо посмотрел назад. Ничего, кроме камней перед собой он не увидел. Лишь только слабый, глухой и глубокий гул продолжал засасываться в недра земли где-то там, за толщей непробиваемых глыб.
Бэккарт начал подниматься в гору эскалатора, который оказался заметно длиннее того, по которому они спускались. Уже на середине он перешёл на медленный шаг, и, когда наконец ступени выровнялись и привели его на ровный пол, он облокотил тело Ленайи к турникету и рухнул рядом совершенно без сил. Он не чувствовал своих рук и ему казалось, что поднять их было бы тяжелее, чем сомкнувшиеся веки.
- Как же ты всё это время справлялась одна? - Вслух спросил Бэккарт у Ленайи, которая скатилась по стенке и уронила голову ему на плечо, - нет ведь ничего хуже...
Он осёкся, потому что дыхание Ленайи изменилось. Она потянулась свободной рукой к лицу и протёрла зажмуренные глаза, которые так не желали открываться.
- Почему? - На этот раз спросила она.
- Ну... - Бэккарт позволил себе усмехнуться, - все эти разрушения... Крики, стук.
- Какой ещё стук? - Ленайа защекотала волосами по его лицу.
Она подвинула Харика поближе.
- Когда мы спускались на станцию, - сказал Бэккарт, чувствуя, как усталость начала быстро проходить.
- Но... - Ленайа приподнялась, - ничего не было. Всё было на удивление тихо.
Бэккарт посмотрел на неё долгим взглядом. Ленайа нахмурилась, попробовав вернуть ему улыбку.
Она немного лукавила. Ленайа быстро оценила обстановку и поняла, что они находились уже в совершенно другом месте, и как это произошло – она не помнила совершенно. Однако же, она была жива, и Бэккарт был рядом! Правда, он был таким уставшим, когда она его увидела уже здесь у турникетов. Буквально всё говорило о том, что он спас её, пока она была без сознания. Ей всё стало понятно ещё до того, как он что-то рассказал.
- Мы спустились, - сказал Бэккарт настаивающим голосом, - затем услышали стук по рельсам, а потом всё начало падать, и...
Он посмотрел в сторону спускавшейся вниз лестницы, в конце которой тоскливо ожидал посетителей клетчатый пол станции. Не осталось никаких следов разрушений, словно бы ничего и не было. Бэккарт не поверил своим глазам. Вкус каменной пыли до сих пор был на его губах.
- Спасибо, - робко сказала Ленайа.
- За что? - Непонимающим голосом спросил Бэккарт.
Ленайа зачерпнула пальцем немного сажи со стены и провела ею черту на лице Бэккарта, ровно под той, что у него уже была. Получилась этакая боевая раскраска.
- Ты войн, - сказала она, - ты спас меня, и я благодарна тебе за это.
Бэккарт наконец осознал, почему Ленайа так часто смотрит на него – оказывается он всё это время был грязным! Но она смотрела и не смеялась, и потому Бэккарт решил, что не будет стирать эти черты сажи.
- Здесь вроде спокойно, - сказала Ленайа, пока он не успел опомниться.
Ощутив прилив сил, Бэккарт встал и помог подняться Ленайе.
- Я бы не стал оставаться здесь, - сказал Бэккарт, и при этом в его голосе Ленайа услышала нечто ему неприсущее – беспокойство, тревогу.
Выход из холла был забит металлическими ставнями и перетянут аварийной лентой. Впрочем, при желании можно было бы просто обойти эти двери. Стены павильона, в котором они находились были настолько сильно разрушены, что слабый ветерок свободно гулял по помещению. Помещение просматривалось насквозь.
- Посмотри туда, - указал Бэккарт.
По бокам были напрочь заросшие проходы в другие переходы метро, но возвращаться в них желания всё равно не возникало. Зато в одном из проломов, между корнями дерева, виднелась лестница, ведущая наверх. Судя по всему, это был надземный пешеходный переход, состоящий из бетона и плотного полупрозрачного пластика, который, тем не менее, дал трещины и пропустил внутрь побеги джунглей. Всё внутри было поросшим, но до лестницы ветви и кустарники не добрались. Обычно такие переходы вели либо на другую сторону улицы, либо разветвлялись.
Ленайа в противовес посмотрела сквозь разломы в стенах холла. Улица казалась мрачной и опасной. И пустой. На такой территории их легко можно было заметить, и поэтому прятаться было естественным при подобных обстоятельствах. Местами тротуар был взрыт, предположительно от лезвия пилы, которая пока никак не проявляла себя. Автомобили свисали со стволов деревьев, перевёрнутые качались на лианах, а те, что были на земле, либо были охвачены листвой и корнями деревьев, либо просто размозжены, будучи примятыми почти до самой земли.
Да и сами эти деревья… Кругом виднелись их корни, местами они переходили в стволы, которые росли неправильно: они врастали в здания, разрушая стены и окна, затем вновь проявлялись где-то наверху, образуя целый навес над улицей, что делало её неуютной, тёмной и кривой. Упавшие деревья также не были похожими на то, что росли как-то по-обычному. Их ветви то образовывали сеть прямо на дороге, то вновь собирались в большие стволы, которые расползались по тротуару и скрывались в закоулках улиц. В тех уголках, где всё же удавалось разглядеть небо, не было ничего. Ни звёзд, ни луны. Видимо, небо опять затянуло плёнкой чёрных облаков.