Луч света слабо дрожал, но больше не угасал. Ленайа неохотно наклонилась вперёд и посмотрела на источник света. Им оказался большой и на вид тяжёлый фонарь. Он был повреждён и слабо светил в складках одежды. Эта находка изрядно подбодрила Ленайу.
Фонарь!
- Вот видишь, Харик. Вот видишь, всё в порядке! - Воскликнула она почти про себя, обрадовавшись находке.
Фонарь увесисто лежал в руке, и его света хватало довольно далеко, несмотря на периодическую игру неприятного для глаз резкого мерцания. Можно было направляться к выходу, но...
Что-то заставило Ленайу обернулась и быстро осветить коридор, по которому только что шла. Клетчатая плитка, разломанная мебель, тёмные углы... Всё по-прежнему. Нет, показалось.
«Нужно уходить!» Как будто взмолился Харик, вновь свободно повиснув на руке Ленайи, которая уже собралась уйти, оставив ванну позади.
Но что-то перехватило её дыхание. Словно кто-то или что-то вдохнуло тот же воздух, которым дышала она. Ленайа вновь обернулась посветить назад на ванну. Никого и ничего не было. Точнее никого и ничего не было видно. Разницу между этими двумя положениями Ленайа теперь знала очень хорошо. Не шевелясь, она смотрела в сторону закрытой намертво двери. Никто и ничто не могло сюда проникнуть само собой, если только уже не находилось здесь…
Эта мысль пошатнула решительность Ленайи, и она подумала заторопиться, но при этом этого же сделать было и нельзя. Ни для кого бы то ни было. Лучом фонаря никто не был пойман. Хотя Ленайа старалась не рассматривать окружение в подробностях. Надежда никого не увидеть пересиливала любопытство.
А ещё она знала правила одной игры. Ещё с детства она запомнила, как справляться с боязнью темноты и чудовищ. Хотя самого детства она сейчас не помнила. Ленайа верила в то, что, если темнота играет с ней, то также будет соблюдать эти правила – правила её игры. Даже несмотря на то, что и правила, да и саму игру Ленайа выдумала, чтобы хоть как-то справляться с наваливающимися эмоциями. И, хоть она уже давно не была ребёнком, всё же она решила прибегнуть к этой мере защиты. Значит пусть так и будет. Игра против темноты.
- Раз, два, три... - Едва дыша, произнесла она, пройдя три шага к выходу, и бросила неуверенный взгляд назад, уже стараясь не светить в её сторону.
Там что-то было. Она уже точно могла признаться себе в этом. И она не хотела знать, что.
- Раз, - Ленайа сделала медленный шаг, - два! - Ленайа сделала второй шаг, он был уже неуверенный, - три! - Ленайа остановилась и направила остатки света на стену, чтобы не увидеть того, что уже находилось между нею и ванной.
И она не увидела. Всё по-прежнему, коридор, клетка пола, она удалялась от ванны и разбитого окна, на раме которого со скрипом покачивался осколок и блекло отражал свет фонаря. Но никого. А значит, можно продолжать игру...
Превозмогая себя, Ленайа сжала губы, и, стараясь двигаться как можно плавнее и незаметнее, сделала ещё три шага.
- Раз... Два... Три...
Она не стала поворачивать свет фонаря, а только несмело покосилась через плечо. Что-то приблизилось и находилось в трёх шагах позади от неё.
- Раз. Д-два...
Выход был уже близко, и можно было сделать всего одно движение, чтобы покинуть это помещение, или чтобы... Ленайа поднесла куклу к своему плечу, и Харик как будто выглянул из-за него.
«А что, если оно рядом? - Ощутив поднимающуюся из глубин тревогу, подумала Ленайа, - что, если ЭТО уже за спиной?..»
Что бы это ни было, оно соблюдало правила. И по этим правилам получалось так, что соперник настигал её при следующем ходе. Она нервно вздохнула и почувствовала, как что-то вдохнуло воздух прямо за её спиной намного ровнее и увереннее.
«Оно за спиной! - Как будто встрепенулся Харик, - Оно за спиной!!!»
Смятение овладело Ленайей, не в силах оставаться на месте она нарушила собственные же правила и, поддавшись эмоциям, рванулась вперёд с места к выходу. И распахнула дверь. Казалось бы, она выскочила из коридора, и вместе с тем в мысли вонзилась простая идея — бежать, куда подскажут глаза, но нельзя! Она схватилась за холодную ручку с наружной стороны и с грохотом захлопнула дверь за собой. Потому что с собой она хотела взять только игрушку по имени Харик. И никого больше. И больше никого...
Ленайа держала ручку двери, подпирая её спиной и ждала, что ничего не произойдёт. Ей было очень нужно, чтобы ничего не произошло, чтобы ручка двери не начала поворачиваться кем-то с той стороны, чтобы ничто не пыталось выйти следом за ней, чтобы всё, что было в этом коридоре с ванной, осталось в этом коридоре с ванной.
Сердце ударило несколько раз, затем много, затем она перестала считать. И вот, наконец отдышавшись и убедившись, что эта дверь сама не откроется, Ленайа отошла от здания, не спуская взгляда с замершей в оставленном положении ручки. Ручка не двигалась. Дверь не откроется.
Что это было? Призрак? Призрак кого? Или это было что-то настоящее? Нет… Здесь не было ничего настоящего. Всё это было какой-то декорацией.
- Ты всегда волнуешься по пустякам! - Насмешливо сказала Ленайа, постепенно ослабив кулачок, в котором сжимала конечность куклы.
Кукла ничего не ответила, ведь это была всего лишь кукла. Ленайа знала это и никакого ответа не ждала.
Немного порадовавшись своему успеху, Ленайа вдруг притихла. Вдруг кто мог услышать её слова и… прийти. Однако она находилась в пустой комнате, в которой никогда не делали ремонта, и из мебели здесь стоял лишь трельяж. Она слышала это слово от…
…папы…
…и потому знала его.
Хотя на самом деле это была лишь тумба и три зеркала на нём, два из которых могли поворачиваться и закрывать собой то, что находилось посередине. В данный момент он был закрыт, но чего плохого можно было ожидать от вещи с названием «трельяж»?
Она посмотрела на Харика, и Харик как будто задумчиво посмотрел в ответ.
- Да ладно тебе, ничего не будет, - сказала Ленайа и открыла зеркало нараспашку, чтобы во всех трёх сторонах отражалась она.
В отражении Ленайа увидела не себя, а нечто ужасное. Она не могла даже разглядеть своё лицо за чумазостью и копнами волос. Лица совершенно было не узнать. Хотя платьице всё также было целёхоньким мешочком. И тут Ленайа позволила прокрутить вслух несколько мыслей.
- Этот город… Только что появился. Я видела это. Возможно, он отстраивается заново раз за разом, всегда, когда я просыпаюсь. Но этого же не может быть – мир не крутится вокруг меня! Если это эксперимент, то он довольно дорогостоящий, особенно таковым он станет после того, как я подам на изобретателей в суд. И вообще, где здесь суд? Почему я о нём знаю? Я знаю о мире, в котором не нахожусь. Значит, я уже была в нём, я видела его другим. Значит что-то произошло с миром? Или же наоборот, что-то произошло со мной? Почему я не могу ничего вспомнить?
Ощущение голода вновь напомнило о себе. Причём настолько сильно, что Ленайа согнулась от боли в животе и неровно задышала. В голове отразилась колкая боль, но сразу, как только Ленайа перестала задаваться вопросами, всё затихло. Ленайа некоторое время приходила в себя после неожиданного спазма. Ей нужно было срочно что-то поесть. Но это был пустынный город, и, к тому же, были некоторые опасения, что в нём скорее съедят её саму.
Ленайа выпрямилась перед зеркалами и вдруг увидела такую картину: каждое изображение в трёх зеркалах как-то странно повернулись к ней, словно до этого момента даже и не замечали. Чёрт возьми, конечно, не замечали, это же были зеркала, почему они ведут себя по-своему?!
Ленайа схватила Харика и прижала к груди. Отражения сделать этого не могли, так как у них ни у одной такой игрушки не было. Ленайа была уже совсем не уверена, что в зеркалах отражалась она. Впрочем, казалось, зеркала смотрели на неё и думали так же.
- Ч-что… - Ленайа была встревожена, - что это за зеркала…
Ответ был дан ей очень скоро.
Каждое из зеркал, которое отображало Ленайу, вдруг начало рвать на себе одежду. Причём все трое делали это асинхронно, царапая себя, издавая вопли и звуки мучений. Им было больно быть во всём этом. Сначала среднее изображение, затем и оба других стали резко меняться. То, что Ленайа принимала за себя стало неузнаваемым. Никем. Лица у девушек в зеркале менялись, беспорядочным образом иногда останавливая фрагменты, был ли то нос, глаз или губы, словно подбирая мозаику подо что-то другое. Затем девушки схватились за свои лица, словно чувствовали неистовую боль. Они показывали её Ленайе.