После сенсационного визита Хрущева в Соединенные Штаты Америки осенью 1959 года, по его инициативе была намечена встреча лидеров четырех великих держав. Местом ее проведения был избран Париж. Это настолько обеспокоило де Голля, что стало толчком к тому, чтобы он в октябре 1959 года пригласил Хрущева посетить Францию. Де Голль понял, что если он не предпримет шаги по сближению с СССР, то может остаться в стороне от решения важнейших международных проблем. Президент Франции был лично заинтересован в визите Хрущева, и Хрущев, осознавая это, пытался получить максимальные дивиденды.
В то время главой французских спецслужб был потомок белоэмигрантов и правнук Боткина, Константин Мельник-Боткин. По всеобщему признанию, именно Мельник реанимировал и удерживал французские спецслужбы на должном уровне.
Сделанный Мельником блестящий анализ ситуации в СССР сразу после смерти Сталина и, в частности, предсказанная им победа Хрущева произвели сильное впечатление на две главные американские разведорганизации — ЦРУ и «Рэнд Корпорэйшн». Последовало предложение приехать в Соединенные Штаты, где он несколько лет проработал в «Рэнд». Тем временем во Франции пришел к власти генерал де Голль. Назначенный премьер-министром Мишель Дебре пригласил своего друга Мельника координировать деятельность всех французских рыцарей плаща и шпаги. В те годы Мельник, как писала о нем газета «Монд», был одним из самых влиятельных деятелей Пятой республики. Он знал все секреты, держал в руках все ключи, пользовался абсолютным доверием. Безжалостный к власть предержащим сатирический еженедельник «Канар аншене» писал в те годы: «Среди ничтожеств Матиньонского дворца ярко светит звезда по имени Мельник».
Итак, в 1960 г. в Париж по приглашению де Голля должен приехать Никита Хрущев. Накануне визита представитель КГБ передает французской стороне список белых эмигрантов, которых следовало сослать в лагерь. Список возглавляли фамилия Мельника и князя Андронникова — личного переводчика де Голля. Хоть это и вызвало улыбки в Матиньонском дворце, но оставить без внимания эту заявку никто не решился. Вместо этого неугодных белоэмигрантов на месяц отправили отдыхать за счет правительства на Корсику, в лучший отель. О статусе Мельника и Андронникова советской стороне были даны дополнительные разъяснения.
Хрущева сопровождали два советских переводчика, которых рекомендовал бывший посол в Париже А. Е. Богомолов, а переводчица, Дина Бабкина, из советского бюро переводов должна была помогать супруге ген. сека.
В группе сопровождения Хрущева находился офицер Степан Карташов, который под прикрытием своего официального статуса должен был встретиться со своим завербованным агентом Жоржем Паком. Встреча состоялась на глазах у всех в специально построенном для Хрущева павильоне в аэропорту Орли, который навсегда получил название «Изба». Карташов увиделся с Паком за день до приезда Хрущева. Ему нужно было просто обозначить свое присутствие агенту, чтобы тот не сомневался, что все договоренности в силе.
Следующая встреча с Паком у Карташова состоялась в резиденции де Голля в Рамбуйе, на переговорах Хрущева с де Голлем, где присутствовали супруги обоих президентов. Тогда ни Пак, ни Карташов не предполагали, что эта встреча для обоих последняя.
Пак уважал Карташова и предпочитал, чтобы об изменении явок и паролей ему сообщал именно Степан. Карташов был единственным человеком, лично знакомым с семьей Пака и на короткой ноге общавшийся с его дочерью Аннэт.
Особенное доверие Карташов заслужил после того, как спас Пака от провала в ресторане «Сандерленд» в аргентинском портовом городе Росарио, где Пак перепутал и передал документы настоящей портовой шлюхе, а не агенту. Та, заподозрив неладное, уже практически была на пороге полицейского участка, когда Карташов успел перехватить ее и завести за угол. Документы он вернул, концы подчистил и о том, чтобы об этом узнал Джордж Пак, позаботился. У таких, как Пак, чувства благодарности и эмоциональной зависимости почти так же важны, как и идеологические мотивы, и этим обязательно надо было воспользоваться!