Они стояли друг перед другом. Стройная, красивая, высокая девушка с копной соломенных волос, властно и требовательно смотрящая ему в глаза, и он, покорно и обреченно разворачивающийся от нее, чтобы выйти навстречу своей неминуемой смерти.
Поворачиваясь спиной к Клементине, Карташов, не останавливаясь и как бы продолжая движение, практически вслепую нанес ей правой ладонью в горло молниеносный удар, пресекавший возможность крика. С секундным перерывом, уже почти полностью развернувшись к Клементине лицом, он мощным ударом второй ладони снизу вверх в челюсть переломал ей шейные позвонки. Голова ее резко запрокинулась назад. Вмиг остекленели, с выражением бесконечного удивления во взгляде, глаза. Рот, обезображенный крошевом зубов, с кровавыми пузырями, раскрылся в предсмертном беззвучном крике и последнем выдохе Клементины. Уже ничего не напоминало ту красивую сильную женщину, которая стояла здесь мгновенье назад. Карташев подхватил обмякшее тело и осторожно уложил на кровать. Быстро осмотрев, он обнаружил на голени, в маленьком компактном чехле, идеально сбалансированный для метания нож с длинным тонким лезвием. Забрав его, Степан осторожно выглянул в окно спальни. Один из конвоиров уже поворачивал за угол, чтобы заблокировать окно. Времени было в обрез, и теперь или Карташева убьют здесь, или он сможет продлить свою жизнь еще на какое-то время.
За стеной раздалась первая канонада кубинских ракетчиков. Конвоир вздрогнул и чуть повернулся по направлению к звукам артиллерийских залпов. Это был тот самый шанс! Карташов, немедля, метнул нож и сам вслед за ножом выпрыгнул из окна к охраннику.
Даже через звуки канонады его обострившийся слух услышал тяжелый хруст лезвия, пробивающего грудину. Охранник рефлекторно отвел руку, чтобы достать оружие, реагируя на движение за спиной. Он еще даже не ощутил боли от ножа. Но было уже очень поздно. Захват шеи в «замок» и резкий разворот всем телом, сопровождаемый хрустом шейных позвонков конвоира, и Карташов вместе с уже безжизненным телом, упал в кусты гигантского спатифиллума, растущего под окном. Он быстро обыскал охранника, нашел короткоствольный парабеллум и спрятал в карман куртки.
С этого мгновения время начало свой неумолимый отсчет, и работало оно против Степана. Радостные крики кубинских и советских солдат играли ему на руку и, возможно, единственным вариантом было слиться с толпой. Он бросился в противоположную сторону, пробиваясь через чащу банановых пальм, чтобы выйти к толпе с противоположной стороны.
Пройдя через банановую рощу, он оказался у маленького залива. На берегу, почти в воде на бетонном возвышении стоял довольно большой дом. Кубинцы называли такие дома «каса». Выглядел «каса» необитаемым, и Карташов решил быстро его обследовать. Надо было сменить одежду — эта слишком бросалась в глаза. Он бесшумно пробрался внутрь. В огромном гулком холле, со стоящим посередине бильярдом, каждое движение отдавалось громким шорохом. У торцовой стены стоял холодильник и большой семейный стол. По-видимому, здесь отмечал всякие общевойсковые праздники офицерский состав. Холодильник был набит до отказа пивом, ромом, виски и водкой.
Следующая дверь вела в спальню. Там Карташов обнаружил сорочку, темные брюки и пару беретов. Подобрав обновку по размеру, он быстро переоделся, нашел большой пластиковый пакет для мусора и запихал в него свою старую, насквозь пропахшую им, одежду. Оставлять ее здесь было нельзя — на острове могли находиться собаки. Сапаты он одевать не стал, его обувь на каучуковой подошве подходила ему гораздо больше. У двери он заметил канистру с бензином. Обильно смочив подошвы пахучей жидкостью, он осторожно осмотрелся и выскользнул наружу, пытаясь не оставлять следов на рыхлом песке.
Короткими перебежками от куста к кусту он шел на шум, но то, что он увидел, не обрадовало его. Вдали, между им и джипами кубинцев, простиралась полоса песка. Пересечь ее и не засветиться под ярким солнцем было просто невозможно.
Время превратилось в физически ощущаемую и стремительно уменьшающуюся величину. С минуты на минуту обнаружат трупы, и начнется охота на него. Тогда не выбраться отсюда живым ни за что. Он развернулся и рванул к чаще густорастущих хамеропсов в направлении базы. Оставалось надеяться, что периметр, за ненадобностью, охраняется не так тщательно.
Впереди замелькали часовые вышки, и Карташев бесшумной рысью стал обегать их по периметру, высматривая ту, к которой ближе всего подобралась буйная растительность тропиков.