- А! Точно. То психоделики, то самогипноз… Вот в чем дело!
- Это было бы смешно, кабы не было бы так печально. Ведь то, что раньше было «дикостью», от которой спасает развитая ментальность, эта самая «ментальность», при редуцировании основного достижения ментальной - эволюции «разума», о, эта «внеразумная» ирония судьбы, - эта самая ментальность считает САКРАЛЬНЫМ.
- А вот вы вначале говорили, что внешняя алхимия и внутренняя – это нечто еще?
- Да… Но тебе сейчас пора.
Тут он странно улыбнулся и показал на стену из кустов. Я обернулся и замер. Среди зеленой листвы «висело» окно плацкартного вагона поезда!
…Резкий звук накатывающегося встречного поезда заставил меня подскочить на полке. Я ударился лбом об опору «верхнего этажа», второй полки.
Я полулежал, забившись в угол. Рука сгибом локтя закрывала глаза и затекла неимоверно.
Но мне сейчас было не до этого. Несколько секунд замешательства – где я и что я? – доставили мне массу неприятных ощущений. Меня даже затошнило слегка. Сердце колотилось как угорелое…
Поезд, в котором я ехал от родственников, стоял. Напротив, в окне, там, где боковые места в плацкарте, мелькали вагоны встречного товарняка, раздавался жуткий по моим меркам шум и грохот. Была ночь, но не все пассажиры спали. За стеной в соседнем открытом купе плацкарта шло какое-то поездное пати с приглушенным смехом и звяканьем стаканов.
Я сел. Тело было как не мое. Тяжелое и «ватное».
Мысль о том, что я только что видел, поражала меня.
Я не мог этого видеть раньше. Этого нет в моей памяти… Это чистый акт диалога с бессознательным. Я подумал, а вдруг у меня что-то с кровообращением? Может я шею просто перегнул и мне такое приснилось? Я сильно потер уши и пощипал кончик носа.
Да нет… Вроде все нормально. Никакого лунатизма и обмороков. Только вот репа распухла от крепкого сна.
Я пошел в туалет. Туалет был закрыт – мы же на стоянке. Но вскоре поезд поехал, и я повторил попытку. Я умылся и несколько минут разглядывал себя в зеркало. Ничего нового. Хотелось подышать свежим воздухом, но сейчас зима и об этом можно было мечтать только вкупе с мыслями о бронхите или простуде.
Я вернулся в купе и лег. Опять полусидя. Мои соседи мирно спали. Один похрапывал.
В темноте за окном напротив ничего не было видно. Там, очевидно, ночное небо…
Я повернулся на бок, накрыл покрывалом голову от сквозняка и закрыл глаза.
Пошли образы, которые обычно называют гипногогическими. Потом толчек – я провалился в сон.
…Я лежал под кустом на боку. Неудобно было.
Плитка была холодная, шее приходилось держать голову. Я положил голову на вытянутую руку, но рука скоро затекла.
В общем, сна не получалось. Я сел. Вокруг кусты. Что-то во мне говорило, что я тут уже был, мне все это было знакомо.
Я поднялся на ноги и пошел по дорожке из цветной плитки куда глаза глядят.
Ко мне спиной сидел на деревянном раскладном табурете человек в синем врачебном халате, густая шевелюра с проседью.
А! Подумал я – это, наверное, Петр Петрович. Стас сегодня меня звал с ним познакомиться. Но что-то Стаса не видно.
- Здравствуйте. – Сказал я.
Петр Петрович развернулся и посмотрел на меня. Молча.
- Садись. Продолжим. – После паузы сказал он.
- Дело в том, что мой приятель Стас…
- Я знаю. Садись. – Он показал мне на табурет рядом с собой, который я раньше не заметил почему-то.
- Итак, ты интересовался алхимией?
- Э… Да мы со Стасом как-то спорили, вот он и сказал, что хочет меня с вами познакомить…
- Ясно. Ты себя нормально чувствуешь?
- Сносно. - Я пожал плечами. Меня не напрягало то, что я только что спал под кустами в незнакомом мне месте. А че, нельзя? Я сел рядом с Петром Петровичем на табурет.
- «Алхимия» это нечто совершенно противоположное ментальной озабоченности или озабоченности своей ментальностью. Ты меня слушаешь?
Я кивнул.
- Алхимия или как это не называй – йога или какой-нибудь мистицизм, - является попыткой бросить взгляд в бесконечность. Попыткой бросить взгляд целостного существа вовне. Такая постановка вопроса перво-наперво исключает из списка рассмотрения симулякры. Ты знаешь, что это такое?