— Семь писем отца, — добавил Федя.
Кама в восторге закричала на весь класс:
— Федюк, милый!
— Вроде и незаметно, а документов все прибавляется и прибавляется, — заметила Таня Сосновская. — А это главное в исторических поисках.
— Понесла наша «историчка», — недовольно бросил Олег Пастухов.
Как только шум утих, Сашко предложил:
— Нам надо выбрать штаб. Штаб экспедиционного отряда.
— Вот это дело, — отозвался со своего места Касым Тажибаев. — Тогда и я играю…
— Тут уж не игрой пахнет, — возразил ему Олег. — При штабе отряда должна быть контрразведка: врагов вылавливать!
— Штаб будет сосредоточивать внимание на главном, — поправил Сашко, — чтоб не повторялось больше того, что случилось с вами на Зацепе.
Разговор перекинулся на события последних дней. Знакомство со старым буденновцем было так неожиданно испорчено! Расстроенные, не смея даже утешить старика, ребята по одному вышли тогда на улицу, недолго постояли около дома, а потом направились в ближайшее отделение милиции. Вчера вечером Ина и Кама ездили еще раз в милицию, но им там сказали, что результатов пока никаких нет, пакет с письмами не найден. Все терялись в догадках: кому и зачем понадобились старые письма партизанского разведчика?
— Наверняка орудует коварный враг, — предполагал Олег, известный своей страстью к приключениям. Недаром он зачитывался книжками о Шерлоке Холмсе и даже выменивал их на книги из библиотеки отца-юриста.
— Штаб нужен, ребята, — повторил Сашко. — Вы понимаете меня?
Ребята понимали. Предложение вожатого затронуло самые затаенные мальчишеские страсти. Ведь еще совсем недавно, может быть час назад, они тоже думали об этом, но не смогли сформулировать свои мысли в такую простую и понятную идею. Штаб! Такой же, какой был в каждом партизанском отряде, во всех известных подпольных молодежных группах в оккупированных врагом городах.
Сашко заметил, что ребята почувствовали себя на голову выше. Слово «штаб» мобилизовывало, заставляло по-иному взглянуть на своих товарищей, требовало по-военному выполнять порученное, заставляло считать себя творцами полезного, а может быть, даже и необходимого для Родины дела.
— Начальником экспедиционного отряда предлагаю выбрать нашего вожатого Сашко Довгаля! — чуть заикаясь от серьезности момента, произнес Коля Сергеев.
— Нужен и комиссар, как везде, — предложил Олег.
— Колю, — подхватила Кама и вдруг нарушила торжественность, царившую в классе: — Он любит всякие политические посты…
Все взглянули на нее осуждающе. Коля снял очки, которые мешали ему при волнении, просто сказал:
— Да, я считаю, что такой политический пост, как комиссар отряда, надо очень любить. Точка.
— И даже две! — не сдавалась Кама.
Федя, не подавая вида, страдал. Ему было досадно, что в голову лезут не подходящие сейчас мысли, и обидно, что никто о нем не вспоминает. Идет серьезный разговор, намечается руководство экспедицией, начало которой положил он один (ну, и Инка, конечно!), а о нем (ну, и Инке, конечно!) словно забыли.
— Начальником штаба — Прибыткова! — воскликнул Коля. — Я думаю, что это самый подходящий товарищ.
Ина первая захлопала в ладоши, ее дружно поддержали остальные. Федя смущенно встал из-за парты.
— А теперь, когда у нас сформирован штаб, давайте составим план дальнейшей работы, — снова выступил Коля Сергеев.
И хотя Кама снова передразнила его, пропищав своим тонюсеньким голоском: «Нашим дальнейшим делом является…», ребята согласились с Колей. Все стали вносить пожелания, что нужно было сделать в первую очередь.
Сашко записал: «Первое: пойти на завод имени Владимира Ильича, где работал товарищ Прибытков. На заводе найти людей, лично знавших Игната Никитича. Они расскажут много интересного. Второе: организовать рабочие звенья по сбору металлолома, скалыванию льда и уборке снега во дворах. Вырученные деньги передать в фонд экспедиции…»
Домой Федя вернулся в приподнятом настроении. Еще в коридоре, увидев свою бабушку, похвастался:
— Мы организовали настоящую экспедицию. А я — начальник штаба отряда.
Анна Петровна всплеснула руками:
— Ну, какой ты начальник!
Федя промолчал. В самом деле, как он сам не мог догадаться, что ему не хватает чего-то такого… серьезного.
Он открыл старый сундук. В нем издавна хранились самые дорогие вещи Прибытковых. Вот мамина гимнастерка, когда она еще работала в московском госпитале, пилотка с красной, местами отставшей эмалью, отцовские сапоги. Мальчик взял щетку, хотел было смахнуть с шершавой кирзы невидимые соринки, но вовремя опомнился. Может быть, на сапогах осталась пыль тех бесконечных дорог, по которым прошагал отец…