- Мне очень жаль. Прости, - проговорила мать, поднимая наконец глаза. - Я не хотела орать на тебя. Так уж вышло.
Глубоко вздохнув, я потребовал ответа:
- Почему так вышло?
Мать почесала макушку, и пристально посмотрела на меня.
- Я занята очень важной работой, - сказала она. - Она не терпит постороннего вмешательства. Чтобы достичь успеха, очень важно соблюдать временной режим. - Мать улыбнулась (впервые за последний месяц!) и добавила: - Нет желания сыграть в балду?
Мы прошли в гостиную и приготовили карандаши и бумагу. Мать начала придумывать несуществующие слова, я ей в этом подыграл. Мне показалось, что в мире вновь установился порядок.
Теперь всё будет так, как прежде.
Я осмелел и решился задать ей не вполне удобныйвопрос:
- Мама, какой работой ты сейчас занимаешься?
Мать судорожно сглотнула. На её скулах проступили желваки.
- Я не могу тебе об этом сказать.
- Почему? Неужели ты не доверяешь мне, мама?
- Мне нельзя об этом говорить. Пока работа не завершена, я не могу обсуждать её ни с кем.
Она вздохнула.
- Но… - начал было я.
Сняв очки, мать положила их на стол.
- Больше никаких вопросов, договорились? Тема закрыта, - проговорила она мягким, но не предполагавшим возражений тоном.
- Я не ребёнок, - не унимался я. - Если ты занимаешься каким-то тайным делом, так и скажи. Мне можно доверять.
- Прости, Леон. Мне очень жаль, но я действительно не могу обсуждать с тобой эту тему.
Мать откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, будто почувствовала себя вдруг смертельно усталой.
Потом она открыла глаза и спросила:
- Хочешь завершить игру?
Я кивнул, хотя при данных обстоятельствах игра интересовала меня меньше всего на свете. Когда мы завершили партию, мать помогла мне убрать со стола.
- Леон, я думаю, будет лучше, если ты поживёшь какое-то время у папы, - сказала она, не поднимая глаз.
Я схватился за грудь, словно меня ударили. Эти слова нанесли мне глубокую рану. Мне было больно, очень больно.
- Ты… ты хочешь избавиться от меня? - выдохнул я.
- Поверь, так будет лучше.
-Я должен уехать отсюда лишь из-за того, что спросил, что ты делаешь в сарае? -проговорил я, с трудом сдерживая слёзы.
- Когда-нибудь ты поймёшь, - тихо сказала она и опять надела очки. - Это нужно для твоего же блага.
- Нет! - вскрикнул я. - Нет! И при чём здесь моё благо? Ты прекрасно знаешь, что я не хочу жить в Чикаго. Я должен находиться рядом с лесом. А как насчёт школы? А как же мои друзья? Я должен порвать с ними лишь оттого, что у тебя появились какие-то дурацкие тайны?
- Леон…- Мать подняла руку, призывая меня успокоиться. -Я твоя мать. Я должна позаботиться о тебе. Поверь, мне вовсе не хочется расставаться с тобой. Я люблю тебя больше всего на свете, но…
Я прикрыл рот рукой, чтобы не расплакаться у неё на глазах.
“Не могу поверить, что она это говорит”, - промелькнуло в моей голове.
Меня охватил озноб.
- Ладно, ладно, - проговорил я, давясь от слёз. - Я и близко не подойду к сараю. Обещаю. И не буду задавать вопросов. Никаких вопросов о твоей работе.
Мать внимательно посмотрела мне прямо в глаза.
- Ты обещаешь?
- Клянусь, - сказал я.
Но мог ли я исполнить это обещание? Я решил во что бы то ни стало выпытать её тайны. Я выведу её на чистую воду!
Что это за секреты, ради которых она готова выгнать из дому родного сына? Я узнаю правду. Я лёг спать поздно, в начале двенадцатого, и долго не мог уснуть. Я был оскорблён в своих лучших чувствах. Я испытывал боль, страх и злость - и всё это вперемешку. Желая успокоиться, я снял трубку телефона, стоявшего на прикроватной тумбе, и набрал номер Эла.
- Да. - Его голос прозвучал тускло и невнятно.
Похоже, он уже спал.
- Я тебя разбудил?
- Ничего страшного, - зевнул Эл. -Что произошло? У тебя какой-то странный голос.
Я рассказал ему о предложении матери.
-Не могу заснуть, - прошептал я. - Каждый раз, когда я закрываю глаза, мне мерещится какая-нибудь жуткая сцена. Например, передо мной возникает мать в белом халате с беззащитным маленьким животным в одной руке и с огромным шприцем в другой. Она делает укол, заставляя крошечное существо мучиться и страдать. У меня в ушах до сих пор звучат стоны этого бедняги.
- Но твоя мать ветеринар, - напомнил мне Эл. - Она всё время делает уколы животным. Такая уж у неё работа.