Внутреннюю сторону лоскута покрывали ровные убористые строки, начертанные, по всей вероятности, тушью. Вот тут-то подмастерье впервые пожалел, что не умеет читать. Он даже по-звериному обнюхал клочок, но ничем, кроме нетопыря и хорошо выделанной кожи, не пахло. Ясно одно: нетопырь непростой. Его кто-то послал с вестью. Но вот куда он летел и кому предназначалось послание и что в нем говорилось, угадать не было никакой возможности. Ругбар призадумался. А вдруг на самом деле это очень важно? И, затолкав за пазуху сверток с нетопырем и запиской, он помчался обратно в пещеры.
— Харт'ан Рагхулун! Харт'ан Рагхулун!
Тощая фигурка вынырнула из-за поворота заброшенного тоннеля. Вождь и лучница подскочили на месте от неожиданности, и резко обернулись, но увидели всего лишь паренька-иртха, что скачками несся в их сторону. Непонимающе переглянулись. Видимо, обоим одновременно пришло на ум, что они не слышали топота приближающихся шагов. Пхут… Впрочем, ладно — можно же изредка позволить себе расслабиться, особенно теперь — с такими-то союзниками.
— Чего орешь как резаный? — поморщился Рагхулун, вставая с расстеленного на полу лархана.
— Э-э… не знаю пока, — честно ответил Ругбар, хлопая глазами.
— Так какого же… — скорее устало, нежели раздраженно начал вождь, но мальчишка ловко извлек из-за пазухи грязно-белый сверток и протянул его вперед, сопровождая это движение выразительной гримасой.
— Вот! — гордо сообщил он, передавая таинственный предмет в широкие и жесткие ладони вождя. — Сам словил. Тряпкой. Осторожней, а то вырвется!
— Что там? — Шара вытянула шею, выглядывая из-за квадратного плеча.
Рагхулун медленно размотал ткань и с недоумением воззрился на помятого, но вполне живого нетопыря.
— Здоровый какой, да? — самодовольно ухмыльнулся подмастерье оружейника. — Я как словил, так первым делом побежал вас искать…
— Спасибо, я не голоден, — вежливо оскалился Рагхулун и сделал попытку всучить взъерошенного нетопыря обратно, но мальчишка руками замахал: «не надо!». Шара при виде этой пантомимы прыснула в кулак. Рагхулун немедленно обернулся к ней.
— Может вон, Шара-сама только кушать хочет, а? А чего? Бери!
Лучница согнулась пополам в приступе хохота. Рагхулун тоже держался из последних сил, потом тоже фыркнул. Бедняга подмастерье ошарашенно таращился на развеселившихся взрослых: да что с ними такое?
— Знаешь… — сквозь смех выдавила из себя героиня двух битв, — у нас в Унсухуштане есть одно местечко, Музгар называется. Там тоже водятся грибы ростом по колено и ягоды величиной с баранью голову. Вот только кушать все это не рекомендуется — хуже всякого яда… оно даже в темноте светится. Может, вот эта хрень… — трясущийся от хохота девичий палец ткнул в освистанную добычу, — тоже оттуда прилетела?
Тут и Рагхулун заржал в голос. Эхо двух молодых голосов радостно запрыгало по безмолвным тоннелям покинутой Мории. А Ругбар обиженно сопел, искренне недоумевая о причине небывалого приступа веселья. Что-то тут нечисто: еще вчера все ходили смурные, а сегодня этих двоих не узнать…
— Короче… — грозный и суровый вождь племени утер глаза тыльной стороной ладони, — все понял, чего Шара-сама сказала? Неизвестное зверье жрать вредно, а то плесенью покроешься либо грибами обрастешь. По колено… Так что мы твою тварь есть не станем, можешь ее Ташкулуду отнести… пускай светится на здоровье!
Хохот грянул с новой силой. Обиженный до глубины души Ругбар терпеливо подождал, а потом свободной рукой извлек из ворота рубашки полоску пергамента.
— Не знаю уж, откуда оно там прилетело, — холодно и в то же время язвительно заметил мальчик, — но вот это у него на ноге было наверчено и ниткой перевязано сверху. Вощеной.
Все еще посмеиваясь, вождь развернул узкую, всего в два пальца шириной и похожую на бинт скатку, пробежал глазами строки, стремительно меняясь в лице. Шара по своей вечной привычке изо всех сил старалась заглянуть через плечо, даже на носочки привстала, но при такой разнице в росте это напоминало потуги жабы Бухшин проглотить луну[76]. А Рагхулун, мрачный как туча из той же известной истории, неспешно стиснул свернутый в трубочку пергамент в кулаке и нехорошо щурясь, вперил тяжкий взор в Ругбара.
76
Жаба Бухшин (Бушин) — персонаж старинной сказки народа иртха. Особа эта была столь хвастлива и прожорлива, что однажды заявила, будто сможет съесть все на свете. Вначале она поспорила с огнем, что умеет пожирать дерево, об его добыче. Пока огонь пожирал сухие ветки, Бухшин съела целый лес. После — с ручьем, что грыз себе русло в камнях. Бухшин съела гору целиком. Но этого ей показалось мало, и, увидев, как наползающая туча закрывает в небе луну, Бухшин заявила, что добыча тучи принадлежит ей и попыталась проглотить луну, после чего, естественно, лопнула.