«…ибо оно поработит волю, погасит все желания… Чем сильнее могущество того, в чьи руки попало проклятое Кольцо Врага, тем скорее оно подчинит его себе, сделает своим рабом…» Да! да, тысячу раз прав был Митрандир… Месть не отпустит истерзанную душу до тех пор, пока не исчезнет Кольцо…
Она не сама поняла это: просто вспомнила разговор с Гэндальфом, а теперь ещё и прочла мысли Гортхауэра… нет, Саурона — Гортхауэру не освободиться, пока не сгинет всё созданное его теперешней ипостасью.
— Твоя сила — это не Кольцо, Владыка… — грустно улыбнулась Шара. — Неужели ты и вправду думаешь, что Силу можно заточить в кусок золота, спрятать, потерять или отдать по своей воле? Нет, Гортхауэр… Твоя Сила была с тобой неотлучно все века скорби и боли, не покидая ни на миг… ибо это — любовь к Тано… Но ты обратил её во зло, сделал дружбу клинком, а боль утрат — местью…
…Ведь ты же давно не видел его лица. Злоба, объявшая тебя, не даёт тебе увидеть, как прежде, родные черты. Даже сейчас…
…Кольцо, твоя Сила — обернулась проклятием — для тебя…
…Освободись. Вспомни. Вспомни всё!..
Тьма на троне начала менять очертания, по непроглядной поверхности пробегали волны. Будто сомнение терзало Чёрного Властелина.
Шара напряглась и увидела то, что происходило сейчас за много-много лиг отсюда, за равниной Горгорота — на вершине Роковой Горы…
Расселина полыхала пламенем, клокочущим и ревущим в горных недрах. На скалистом уступе лежат ничком две маленькие, оборванные полуживые фигурки. А тощее, невероятное в своём уродстве существо плясало на краю кратера, безостановочно выкрикивая в охватившем его экстазе одно лишь слово: «Прелесть! Моя прелесть!..»
…В воздетой к небесам когтистой лапе существа пылал окровавленный ободок яростно кипящего золота… «Прелесть!..»
…Падали на каменный пол алые капли… «Прелесть!.. Она моя!!!»
…безумная пляска на грани абсолютной власти и бездны небытия…
Но вдруг…
Мир стал виден глазами Горлума, нового Властелина Кольца…
Вот оно, нашлось сокровище! Моё! Только моё…
Земля ушла из-под ног, сменившись предательской пустотой…Зацепиться! Хоть за что-нибудь! Нет! Нельзя, чтобы Прелесть погибла…
Пальцы в отчаянной попытке скользят по отвесным стенкам кратера, но тщетно — ни единой трещинки на отполированном лавой камне…Жар обдаёт жестокой волной, обжигает сворачивающуюся кожу… в лёгких не воздух — огонь. Кипящая внизу лава…Боль затопляет всё, каждую клеточку…и уже не крик, а безмолвный стон, последний зов —
Прелесть…
Пре-е-елесть!!!
После огненного кратера чернота зала кажется непроглядной. Щуря ослеплённые вспышкой лавы, поглотившей Горлума, глаза, Шара услышала звук, похожий на вздох… Покачиваясь от навалившейся после напряжения усталости, она прочистила горло…
— Свершилось… — голос зазвучал тускло, но внезапно окреп, наливаясь силой. — Хранитель Кольца исполнил поручение.
Кольца больше нет, ты — свободен!
Ты свободен, Гортхауэр!
Гортхауэр…
Ортхэннэр…
Сгусток тьмы на каменном троне… мантия мрака рассеялась. Перед Шарой стоял Он в своём истинном обличье…
…рождённый в пламени клинок… яростный восторг творения…
Молодое и прекрасное лицо — навеки застывшая скорбь…
Таирэн Ортхэннэр… Ученик, переживший Учителя…
Пол дрожал под ногами, ходил ходуном. От глухих подземных толчков содрогались стены. Глубокая трещина подобно удару гигантского меча, рассекла каменные плиты пола. Грохот гибнущей твердыни стал единственным звуком в застывшем мгновении изломанного пространства…
Шаг вперёд, надежда в широко распахнутой черноте глаз…
— Ты?… Как ты это сделала?
Красноватые искорки тают в глубине орочьих зрачков…Получилось… Пламя бушует, пол встаёт на дыбы… Голос тщетно пытается перекрыть рёв стихии…
— Его не вернуть, Гортхауэр. Вам не суждено встретиться здесь…Но любовь к Учителю — сила твоя! Слышишь?! Эта Сила — твоя…
Посреди круговерти чёрного смерча, ежесекундных обвалов и свистящих в воздухе камней появилась картина — полотно видения:
Далеко, за пределами Сущего… За Вратами Ночи — одинокая фигура во мраке… Склонённая голова, бессильно опущенные руки в оковах.
— Тано!
…И стоящий, точно услышав этот отчаянный зов, медленно поднимает голову. Два серебряных потока седых волос… в их ореоле — лицо…