Прокоп Ильич подтрунивал над Симовым, но в сборах помогал ему охотно.
— Волосню не забудь да крючков про запас. На Ушмуне диковинных ленков выворачивать будем! — говорил он, набивая трубку и продолжая свой бесконечный рассказ про непуганых сохатых, изюбров и соболей ушмунского урочища.
Выезд был назначен на утро в понедельник.
Весь июль шли дожди. Реки были полноводны, броды глубоки. По ключам развезло грязь и расквасило трясину. Все это предвещало трудный путь по диким таежным тропам.
В воскресенье под вечер Симов отправился со спиннингом на Ингоду. Рогов тоже пошел «для компании». Он не утруждал себя английским словом «спиннинг» и говорил просто — крутушка. После того как Рогов поймал «крутушкой» полуторапудового тайменя, он стал к этому способу лова относиться с большим почтением. Сплевывая сквозь зубы, старик любил рассказывать соседям, как выудил красноперого. Десятки раз повторяя эту историю, он дополнял ее все новыми подробностями.
А пойман был знаменитый таймень так. Поехал как-то Прокоп Ильич с Данилычем на луг к устью Джилы накосить травы и прихватил с собой диковинную снасть. Попробовал было забросить блесну. Не получилось. Попытался и Данилыч. Тоже не вышло. Тогда Прокоп Ильич добрался до камня посреди реки и с него сплавил блесну вниз по течению метров на двадцать, а затем завел в омут. Вот тут-то все и случилось. Схватил таймень блесну. Да так жадно схватил, что чуть было не выдернул удилище из рук. Прокоп Ильич растерялся, отпустил рыбину на весь стометровый шнур и стал звать на помощь. Затем перебрел на берег и, успокоившись, подкручивая катушку, вывел тайменя на мель. Потом удилище отдал Уварову, а сам по шнуру добрался к рыбе и в воде забагрил отменного тайменя килограммов на двадцать пять.
Теперь Прокоп Ильич сидел на краю яра, отмахиваясь от докучливых комаров пучком полыни, и следил за каждым движением рыболова.
На перекате Симов забрел в воду и, размахивая двухручным удилищем спиннинга, забрасывал свою любимую латунную блесну «Байкал». Эту приманку в мутной воде рыба не брала. Тогда он сменил ее на никелированную «лососевую», зашел повыше под перекат и забросил ее. Слегка подергивая удилищем, то замедляя, то ускоряя вращение катушки, он выбирал шнур, давая тем самым блесне «игру», похожую на игру маленькой рыбки. На этот раз таймень не заставил себя долго ждать. Внезапно от сильного рывка дрогнуло удилище. Симов ответил подсечкой. Шнур натянулся и со свистом зачертил по воде. Затрещал тормоз. Тем временем Прокоп Ильич свалился с яра и скатился на боку по песчаному откосу. Поднявшись, побежал на помощь рыболову, отчаянно жестикулируя и крича:
— Держи! Держи его! Шнура не давай!
Его вопли отвлекли Симова. Он на секунду ослабил шнур, и рыба, почувствовав свободу, метнулась вниз по течению. Шнур на мгновенье провис.
— Упустил. Эх ты… раззява! — кричал Рогов, подбегая к товарищу.
Леса снова натянулась и зачертила по воде.
Скоро половина лесы была возвращена на катушку, а рыба подведена к берегу. Из воды показалась ее серо-стальная спина с красными плавниками. Рогов облегченно вздохнул.
— Стой! Я его сейчас… за хайло…
Не щадя праздничного костюма, он полез в воду и через минуту, ликующий, выволок на берег извивающегося тайменя.
— Добрый «дядя», есть что поджарить. Полпуда, не менее!
С этими словами Прокоп Ильич камнем оглушил рыбу и продернул через ее пасть и жаберную щель заготовленную таловую рогульку.
— Пошли главной улицей, чтобы все видели! — сказал старик.
Пошли по главной…
Прокоп Ильич гордо нес тайменя, поглядывая искоса на окна изб, из которых выглядывали односельчане.
На другой день поднялись с рассветом. Прокоп Ильич отправился на луг за лошадьми, а Симов вытащил во двор потники, седла, переметные сумы. Коней оседлали. Батыр, поглядывая на сборы, деловито расхаживал вокруг, держа хвост серпом. Изредка прогибая спину, он потягивался и зевал с протяжным повизгиванием. Неистовствовать Батыр обычно начинал, когда охотники садились в седла. Тут, оставив без внимания ворота, он прыгал через полутораметровый забор, затем с лаем проносился по деревне. Так было и в это утро.
Переправа лошадей.
После завтрака охотники с винтовками за спинами вышли к лошадям. Батыр припал к земле, замер на месте, затем вихрем пронесся по двору, перелетел через забор, едва коснувшись его лапами, и помчался по улице.