— Работали… — успел ему шепнуть Симов. Прокоп Ильич мгновенно оживился, протер очки и обратился к сидевшим сзади:
— Товарищ попрекнул, что мы опоздали на собранье. Так мы не на печи лежали. Не со своим добром возились, а на артель работали. Пока вы собирались здесь, мы втроем на прорубях две тонны отменных карасей добыли… Так что, товарищи начальство, — продолжал он, повернувшись к столу, — вы нас за опоздание простите…
Сидевшие за столом, как один, кивнули головами.
Осмелев, Рогов стал доказывать, что охотника, как и пахаря, день кормит и что упусти время — они бы завтра карася не взяли. Потом рассказал про «карусель» и как она мешает ему вступить в колхоз.
Затем слово взял председатель райисполкома. Он рассказал о трудностях войны, о важности освоения естественных богатств. Приведя в пример хорошие колхозы, он крепко покритиковал недостатки здешнего колхоза.
— Здесь предлагают организовать колхозную охотничью бригаду. Правильное предложение, выгодное колхозу и нужное государству, — сказал он в заключение и посоветовал вести расчет с охотниками так, чтоб было выгодно для них и для артели.
В поддержку Рогова выступили также охотинспектор и голова колхоза.
Общее мнение сошлось на том, что надо организовать колхозное охотничье хозяйство, а за продукцию охотников выплачивать им половину по государственной цене, а другую половину зачислять в доход артели и за нее — за каждые 20 рублей — насчитывать трудодень.
Это решение пришлось по душе Рогову. С ним согласился и Уваров.
На этом же собрании обоих друзей приняли в колхоз, и все единодушно согласились премировать каждого из них телушкой и домашней птицей за истребление волков.
Глава XI
По Ингоде на плоту
В конце апреля охотники собрались в Читу. Прокоп Ильич купил для сына пятистенную избу и разобрал ее для сплава в город. Симов помогал возить бревна к реке и вязать плоты.
Тут же на берегу Гаврила Данилыч садил сеть. Меж двух вбитых колов он натянул две тетивы и к ним пришил полутораметровой высоты сетьевое полотно — дель-«трехперстку». С обеих сторон к этой сети он прикрепил режу — крупноячеистую сеть из шпагата. Верхнюю тетиву оснастил наплавами из бересты, а нижнюю гайками. Получилась сплавная трехстопная сеть.
Тем временем Фока мастерил долбленый челнок. Он добыл пятиметровое осиновое бревно в обхват толщиной, ободрал его и обтесал концы, придав ему форму челнока. Затем по всему бревну, через десять сантиметров наметил продольные и поперечные линии, а на пересечении их просверлил буравчиком отверстия: по бокам бревна на глубину двух сантиметров, а снизу — на три сантиметра. В каждую дырочку он вбил по колышку из сосновой коры.
После этого в верхней части бревна были прорублены две выемки в двадцать сантиметров шириной и через них выбрана «кайлушкой» сердцевина. Долбил он до тех пор, пока не появились в стружках темные крошки сосновой коры, забитой в дырочки. Благодаря этому стенки челнока получились нужной толщины.
За день он выбрал всю сердцевину бревна, затем перевернул будущую лодку кверху дном и развел под ней во всю длину костер. Распарив древесину, он развел на метр в стороны боковые стенки и укрепил их поперечными распорками. Получился красивый, прочный и легкий челн.
Изготовление долбленого челна из осинового бревна.
Вверху инструменты — кайлушка и стамеска. А — вид челна сверху после обработки бревна; Б — вид сбоку; В — развернутый челн, вид сверху; Г — вид с носовой части; Д и Е — распорки; внизу — весло и шест.
По реке прошел лед. К этому времени в оттаявшей курее против деревни уже стоял на приколе плот из трех сплотков, сделанных из шестиметровых толстых бревен. На заднем сплотке лежали дверные косяки, оконные рамы, доски, половицы, окна… На переднем стояли бочки с мясом, мешки с картофелем, кули с кедровыми орехами. Средний сплоток был обнесен перилами. На нем возвышалась копешка сена, накрытая челноком. Рядом стояла тачанка с высоко поднятыми оглоблями и привязанная к ней лошадь.
Прокоп Ильич еще раз осмотрел плот, проверил прочность узлов, связывающих сплотки между собой, надежность весел, прочность перил. Затем вышел на задний сплоток и встал к веслу. За переднее взялся Симов.
— Отваливай! — скомандовал старик.
Гаврила Данилыч и Фока навалились на шесты, сдвинули плоты с места и медленно повели к реке. Через несколько минут передний сплоток вышел из залива в русло. Течение реки услужливо подхватило его. Подгребая веслами, охотники вывели плот на середину полноводной реки. На повороте Рогов и Симов помахали на прощанье шапками. С берега им ответили Степановна, Фока, Гаврила Данилыч и собравшиеся односельчане.