Хотя западным людям, находящимся вне римской католической традиции, возможно, трудно будет понять подобную внутреннюю практику, молодые католики умеют использовать религиозные изображения и молитвы, чтобы вступать во внутренний диалог с состоянием высшего сознания. Это позволяет сделать идею высших состояний (например, сознания какого-нибудь святого и общения с этим святым) приемлемой и комфортной для воображения католика, что затем, в зрелости, позволит ему открывать мистические двери, когда человек обладает достаточным общественным опытом, чтобы видеть этот опыт насквозь и желать найти более надежную истину.
Рациональный разум не может представить окончания жизни, и наш инстинктивный разум никогда не выходит за пределы навязчивой идеи о выживании и самосохранении. Чтобы обнаруживать эту глубинную, более надежную истину, нам необходимо выходить на другие уровни разума. Эти другие уровни (например, разум мудрости) действительно существуют, и нам нужно обнаружить способ подняться на них.
Медитация на священных образах — один из проверенных способов на пути к этим уровням. С помощью визуализации священных образов в душе мы — неожиданно для себя — открываем дорогу для новых мыслей, новых перспектив, новых ощущений.
Члены нашей группы бродили по залам музея, заходя в разные кельи, отмечая изображения, которые их привлекали. Их задачей было отобрать несколько изображений и купить их репродукции в музейной лавке. Позже вечером мы займемся упражнениями на визуализацию, используя выбранные изображения.
Наконец группа собралась в конце коридора, жадно спрашивая шепотом друг у друга об ощущениях. Все были готовы отправиться в другую часть музея, где множество прекрасных творений Фра Анжелико ждали осмотра. Одна из женщин, переживая, что ее муж еще не присоединился к нам, ушла искать его, но вернулась через несколько минут одна.
Мы сказали, что найдем его. Мы знали, что к нескольким кельям присоединены совсем маленькие комнатки, и предположили, что он — в одной. Но его там не было. Не было его и в туалете. Затем, обходя еще раз одну за другой кельи, мы заметили пару ног, торчащих из-за полузакрытой двери. Он сидел на полу, спиной к стене, с печальной ласковой улыбкой на лице. Он был крупным мужчиной, бывшим футболистом в колледже, а теперь постарел, устал, помудрел; глаза его выдавали жизненные утраты. Он сидел на полу так, будто смотрел прямо в глаза Святого Доминика, который на картине сидел на земле прямо под распятием. Мы вернулись к группе и сказали жене, что с ним все в порядке, но торопить его не нужно.
Когда он присоединился к нам, он крепко обнял жену и сказал, что расскажет после. Люди в группе были достаточно воспитаны, чтобы оставить его в покое, хотя несколько человек продолжали внимательно смотреть на него, пытаясь представить, что могло произойти.
На следующий день мы замедлили темп. Встали поздно и отправились в сельский ресторанчик в Черчине, где шеф-повар выдает одно за другим восхитительные свежеприготовленные блюда. По дороге обратно во Флоренцию несколько человек заметили церквушку на вершине холма и захотели остановиться. Водитель привез нас на холм и затем отошел отдохнуть под тень большого дерева. Он был вежливым человеком и ни разу не подал ни малейшего намека на свое отношение к сумасшедшим американцам, которым приспичило отправиться в сельскую церквушку в жаркий воскресный полдень.
Солнце сияло в сапфировом небе. В плодородной долине внизу стояли рядами могучие оливковые деревья, покрытые серебристо-зеленой листвой. Вдалеке, за двумя долинами, виднелись красные черепичные крыши Флоренции.
В церкви было темно, запах ладана с утренней мессы еще витал в воздухе. Молитвенные свечи трепетали в одном из приделов, атмосфера была наполнена покоем. Обойдя церковь, мы обнаружили стихотворение, приклеенное скотчем к одной из колонн. Наша милейшая флорентийская соратница и подруга Сюзи перевела нам:
Мы увидели открытую дверь во внутреннюю галерею — за дверью нас ожидала поразительная картина. Вся наша группа находилась в полутьме, а в середине галереи, освещенная ослепительными белыми солнечными лучами, на белом стуле сидела монахиня, с ног до головы облаченная в белое, и вязала белый свитер. Мы как будто не были вполне уверены, что монахиня — реальный человек, а не видение. Внезапно монахиня встала, и вся наша группа двинулась к ней, как по сигналу. Она начала говорить по-итальянски, и Сюзи перевела нам: «Порой нужно прекращать смотреть вниз, надо смотреть вверх, как глядят дети», — сказала она.