— Я понял тебя, танкасила, — прошептал он, И, как только он произнес эти слова, образ Женщины-Призрака начал таять и растворяться, пока не исчез вовсе. В памяти осталась лишь неизбывная грусть в ее глазах.
Глава 5
К тому времени, когда солнце село за гору, Черный Ястреб достиг входа в Пещеру Священного Духа.
Он глубоко вздохнул — сердце стучало так громко, словно грохот орудий на земле Лакоты.
Пещера располагалась на узкой площадке у гребня холма, окруженного деревьями. Их ветви сплелись так густо, что нельзя было увидеть ни клочка неба. Вход в нее скрывался во мгле.
Он глубоко вздохнул, освобождаясь от неясного страха, тяготеющего над ним. Сделано все, что повелел Волчье Сердце. Он не ел целый день, пришел безоружным, без перьев и ожерелья из медвежьих когтей, надел лишь набедренную повязку из оленьей шкуры да старые мокасины. Волосы свободно рассыпались по плечам. Он шагнул в темный туннель, что уводил в глубь холма.
На мгновение Ястреб остановился в проеме, давая глазам привыкнуть к темноте, которая казалась чернее ночи. Он ожидал затхлости и сырости, но встретил лишь прохладу и благоухание.
Он сделал четыре шага вперед. Ноги в мокасинах ступали по земле бесшумно, но в ушах отозвался стук собственного сердца.
Ему случалось раньше испытывать страх, но это не было похоже на то, что пришлось изведать теперь. Лицо его покрылось холодным потом.
Успокаивая себя воспоминанием о том, что Волчье Сердце входил в Пещеру и возвратился, он сделал еще четыре шага. И еще четыре. Потом остановился в самой глубине Пещеры.
Развязав маленький мешочек из оленьей шкуры, висевший на поясе, он достал содержимое — горсть пыльцы — и бросил часть на восток, часть на запад, север и юг, а также Великому Духу и Матери-Земле. Покончив с этим, Ястреб высыпал остаток в мешочек и сел, обратив лицо к востоку.
Мгла, сомкнувшаяся вокруг него, была такой плотной, что казалось, будто до нее можно дотронуться. Высоко подняв голову, напрягшись, он неотрывно смотрел на восточную стену пещеры, молча умоляя Великого Духа даровать ему видение — открыть будущее. Этого требовал Волчье Сердце. Это поможет племени благополучно пережить грядущий год.
Снова и снова он возносил ту же молитву, перестав следить за ходом времени. И оно отступило. Мгла казалась живым существом. Она бросала ему вызов, охватывая со всех сторон, скользя по обнаженной коже.
Сжав руки, Черный Ястреб пристально вглядывался в восточную стену. Все его помыслы и силы устремились в будущее.
Медленно, так медленно — он решил, что ему это только мерещится, — бледный отсвет пал в темень Пещеры, и в тот же момент стали появляться образы. Они проявлялись все отчетливее, а мгла в пещере сгущалась. И тогда он ощутил что-то рядом и в себе самом.
Он снова услышал голос Волчьего Сердца, призывающий сосредоточиться на будущем и только на нем.
Черный Ястреб изгнал страх из сердца, и мягкий свет и образы стали отчетливее. Сейчас он уже довольно ясно видел Лакоту, узнал собственный вигвам и вигвам Волчьего Сердца. Снег покрывал землю, небо было низким и хмурым.
— Это зимний лагерь на Черных Холмах, — удивился он.
Теперь образы, казалось, наполнили Священную Пещеру, а он, похоже, стал одним из них. Черный Ястреб ощутил дуновение холодного ветра, вдохнул дым, и запах жареного мяса коснулся его ноздрей. Он почувствовал капли дождя, но дождь был голубым, сухим — и там, где дождь падал на снег, тот покрывался багряными пятнами.
Испугавшись, Черный Ястреб отскочил, а затем ощутил что-то теплое и мокрое на правом боку.
— Ax, — вскрикнул он, и образы растаяли, подобно морозным узорам под ярким весенним солнцем. Свет померк, воздух стал легче, и вдруг он ощутил пустоту и одиночество.
Вскочив, Черный Ястреб бросился вон из Пещеры — и поразился тому, что солнце стояло высоко над горой. Солнечный утренний свет показался необычайно ярким после пещерной мглы.
Он чувствовал слабость и головокружение, словно кто-то отнял у него все силы. Тут Ястреба пронзила внезапная боль в правом боку. Когда он бросил туда взгляд, то увидел кровавое пятно выше пояса. Но раны не оказалось.
В полном смятении он повернулся, чтобы взглянуть на вход в Пещеру, спрашивая себя о том, что же это означает. У входа он увидел Ее силуэт. Смоляные волосы сливались с окружающей мглой.
Женщина-Призрак.
— Не может быть, — прошептал он, снова увидев ее воочию сидящей на колеснице и протягивающей к нему руки. Глубокие голубые глаза молчаливо умоляли приблизиться. Дыхание холодного воздуха пахнуло из Священной Пещеры и пронизало его насквозь.
— Не может быть, — повторил он. Стараясь не бежать, повернулся и стал спускаться с гребня холма, где ни за что и никогда, конечно, не появится вновь.
Волчье Сердце внимательно выслушал рассказ Черного Ястреба о том, что случилось с ним в Священной Пещере. Он глубоко задумался, когда молодой воин поведал о дожде, что обратил снег в кровь.
— Были ли ты васичи в твоем видении?
—Нет.
—Но дождь был голубым, а снег стал багряным?
Черный Ястреб кивнул.
— Это худо, — размышлял Волчье Сердце, — я думаю, мы не пойдем к Пана Сапа, к Черным Холмам этой зимой. Голубой дождь — солдатские мундиры, алый снег — кровь наших людей.
Вэкэн Танка предостерегает нас о вторжении бледнолицых, — он кивнул, словно удовлетворенный собственным объяснением, — найдем другое место для зимовки…
— Всегда ли сбывается виденное в Пещере?
— Эй, да, если объяснено верно.
— Были ли когда-нибудь ошибки? Старик кивнул:
— Однажды — очень давно. Несколько видений за раз трудно истолковать верно.
— Как же знать, правильно ли теперь?
— Голубой дождь всегда говорит о нашествии бледнолицых.
— Быть может, алый снег означает поражение врагов?
— Возможно, — допустил Волчье Сердце, — но правильнее предполагать худшее. Видел ли ты что-то еще?
Черный Ястреб покачал головой:
— Нет.
— Может, больше ничего и не было…
— Я нарушил молчание Пещеры, ощутив струящуюся по телу кровь, — виновато признался Черный Ястреб, — и видения исчезли.
— Вах! Тогда надо вернуться. Видения не всегда являются в том порядке, в каком происходят события в жизни. Твое же связано с зимой, а сейчас только весна. Быть может, другое видение ожидает тебя там.
— Вернуться? — неохотно отозвался Черный Ястреб. — Когда?
— Завтра ночью, в полнолуние. Черный Ястреб кивнул. Он пойдет снова, раз Волчье Сердце требует, но не только по этой причине.
— Кровь на теле! Что это значит?
Волчье Сердце вгляделся в темное пятно на теле Ястреба. Он тщательно обследовал кожу под засохшей кровью — не только раны, даже царапины не было.
— Нет уверенности, — отвечал шаман. Черный Ястреб глубоко вздохнул.
— Женщина-Призрак была там, в Пещере, — произнес он, склонившись к шаману. — Что ей надо от меня? Почему она словно зовет меня взглядом?
Волчье Сердце покачал головой:
— Сейчас я не отвечу и на этот вопрос. Мне надо обдумать то, что явилось тебе в Священной Пещере. Мы поговорим об этом, когда ты вернешься.
Черный Ястреб кивнул, вскочил на ноги и покинул вигвам шамана.
— Ждать, всегда ждать, — думал он, спускаясь к реке и смывая кровь. Сколько же ему придется ждать, чтобы открыть тайну Женщины-Призрака?
Когда он вошел в вигвам, мать ждала его. Она приготовила еду, и воздух благоухал запахами жареного мяса бизона, тростниковым супом и крепким чаем. Она не стала расспрашивать его, но он чувствовал, как ей хочется узнать о случившемся в пещере.
Ястреб улыбнулся ей, слизывая жир с пальцев.
— Я в порядке, ина, — заверил он. — Давай поговорим завтра, а сейчас я пойду спать.
Винона кивнула. Материнское чутье победило женское любопытство. Она видела, как проголодался и устал ее сын.