На третий день пути, таща на спине громадный тюк с провизией, Рэндал понял, что силы его истощились. Из мешка пришлось высыпать большую часть содержимого, но и то немногое, что осталось на его пыльном дне, тянуло к земле. Сперва он старался идти по следам фургона, на котором он приехал с Кейтом. Однако следы колёс утерялись к вечеру первого дня пути. Теперь он брёл наугад. Ноги то и дело цеплялись за каменья и корешки, жаркий воздух сплетал перед глазами сложные узоры, пересохшее горло казалось вздувшимся и слипшимся.
Вечером, рухнув на землю, он обнаружил в полуметре от себя два неподвижных тела, в каждом торчало по несколько длинных стрел. Вокруг были разбросаны мелкие предметы: мешочки, сумки, куски кожи, деревянные миски, ложки. Немного поодаль Рэндал различил в траве крупную собаку с размозжённым черепом.
– Дьявольщина! – Он поморщился, чувствуя подкатывающую тошноту. Кровь на расчленённой плоти и на земле вокруг уже засохла, но было видно, что убийство произошло совсем недавно. Поблизости прыгало несколько ворон, но стервятники ещё не спустились, чтобы приступить к пиршеству.
Скотт тяжело поднялся, буквально слыша, как гудели уставшие ноги и как по ним тончайшими нитями струился огонь.
– Нужно убираться отсюда…
Он с огромным трудом доковылял до тёмного бора на склоне длинного зелёного холма и упал на траву в умирающую вечернюю тень гигантских сосен, которые величаво плавали густыми верхушками в оранжевой краске безоблачного заката.
Ночью ему пригрезились чьи-то негромкие голоса и приглушённый конский топот, но усталость не позволила ему поднять голову и проверить, сон ли это. Утром он увидел свежие следы копыт на влажном берегу тоненького ручейка, журчавшего в десятке метров от места его ночлега.
– Значит, не сон… Повезло тебе, мистер Рэндал Скотт… А может, не повезло вовсе? Разрази меня гром, если попасть сейчас под нож краснокожим тварям – это не худший выход из моего положения. По крайней мере, не придётся больше мучиться и страдать от неизвестности…
Он склонился над прозрачной водой, и на него повеяло прохладой. Ручей был настолько чист, что вода просто не различалась, лишь случайная веточка, скользившая над неглубоким песчаным дном, слегка колыхала поверхность потока, отчего вокруг её плывущей тени образовывались призрачные световые пятна. Рэндал окунулся в воду всей головой и с наслаждением испытал её ледяное прикосновение.
– Нет, всё-таки это чертовски приятная штука – жизнь. И держу пари, что я соглашусь ещё немного побродить по здешним пустырям, будь они прокляты! – Он запихнул в рот пресное печение и со вкусом стал жевать его.
И в этот момент, когда блаженство разлилось по всему его существу, Рэндала будто толкнуло что-то. Он резко обернулся и обомлел. Примерно в миле от него по склону холма, поросшего редким лесом, спускались вереницей десятка полтора всадников. И они не были индейцами. На них различалась грубая кожаная одежда. Все держали в руках длинные винтовки, уперев их прикладами в колени или сёдла. Рядом со всадниками шли на поводу навьюченные лошади.
– Белые люди! – вырвалось у Рэндала, и он закричал во всё горло.
– Белые люди! – расплылось эхо в хрустальном воздухе.
Они были немало удивлены появлением человека без лошади в столь отдалённых местах.
– Кейт Мэлбрэд? – переспрашивали охотники, покачивая густыми бородами. – Нет, не знаем… Не наш… Людей много… Страна огромная…
– В какую сторону вы теперь поедете? – поинтересовался Скотт Рэндал, успокоившись.
– В ту же, куда и прежде направлялись, приятель. Ты нас с пути не собьёшь. Ха-ха! У нас полно пушного товара, так что дорога наша лежит прямёхонько в торговый пост.
КРЕПОСТЬ
В форте Мак-Кензи, куда его доставили трапперы, Рэндал застрял основательно. Он был не из робкого десятка, но недолгое путешествие в компании Мэлбрэда отбило у него всякую охоту бродить по стране, которая успела показаться ему столь негостеприимной. Впрочем, тяги к путешествиям он не испытывал никогда, поэтому, имея некоторые денежные сбережения, с удовольствием проводил время в форте.
Первые дни он старался ничем не обременять себя, показывая обитателям деревянного укрепления, что он здорово устал от недавних кровавых приключений, которые, вне всякого сомнения, не были ему приятны. Однако вскоре он стал браться за кое-какую работу, чтобы его не зачислили в разряд лежебок, каковых никто не жаловал.
За два месяца он свыкся с жизнью укреплённого поста. Земля вокруг постепенно переставала казаться ему пустынной и страшной. Повсюду сновали зверушки, хлопали крыльями птицы, из-за кустов то и дело выныривали тощие койоты, вдали величаво покачивали рогами олени, мелькали в высокой траве спины и уши волков. Но самым впечатляющим зрелищем было огромное стадо бизонов, которое ему довелось наблюдать однажды. Рэндал много раз видел быков с борта парохода, когда те пытались переплыть реку или спускались к воде напиться, видел он и большое стадо, пока ехал в фургоне Кейта Мэлбрэда. Но он и представить не мог, что бизоны могли быть столь многочисленны. Они лениво перетекали через холмы безбрежным тёмно-коричневым ковром, заполонив всё пространство вокруг форта. От вида этой бесконечной лавины горбатых животных у Рэндала перехватило дыхание.
Индейцев тоже оказалось вокруг гораздо больше, чем ему представлялось раньше. Места вовсе не были пустынными. Небольшие группы туземцев регулярно прибывали к стенам форта, и множество палаток постоянно находилось возле бревенчатых стен укреплённого торгового поста.
С приближением осени дикари начали понемногу разъезжаться, завершив товарообмен с белыми купцами. Возле стен укрепления осталось не более двадцати палаток Черноногих [9], но милях в трёх-пяти от форта ещё стояли большие деревни, скрытые отвесными скалами и густым лесом.
Рэндал поднялся очень рано в тот день. Воздух был серым и мутным, как запотевшее стекло. Зачерпнув холодной воды из деревянной кадки, Рэндал Скотт ополоснул лицо и, фыркая, обтёр шею. Возле стены лежали друг на друге покрытые брезентом тюки со шкурками. За частоколом вырисовывались верхушки индейских палаток, торчали вверх, словно гигантские усы, расходящиеся под углом шесты, служившие каркасом для жилищ. В предрассветной мгле лес на поднимавшихся вокруг холмах казался непроглядным. Из трубы избы за спиной Рэндала тянулся голубоватый дым.
Внезапно в тишине, которую, казалось, ничто не посмеет растревожить, разлился звук, не похожий ни на что. Несколько секунд он висел почти неподвижно, словно протяжный монотонный вой, затем заколыхался и вдруг как-то сразу превратился в бесконечное множество голосов, которые лавиной хлынули в долину.
Рэндал кинулся к прорубленной в стене бойнице и увидел далёкие фигурки всадников. Их было несколько сотен. Их прыгающие очертания становились яснее с каждым мгновением. Подскочивший к соседней бойнице метис по кличке Том-Барсук криво усмехнулся.
– Ассинибойны! – воскликнул он и поспешил за пистолетами.
– Levez-vous, il faut nous battre! Поднимайтесь, нам придётся сражаться! – заколотил рукой в оконную раму другой траппер.
Из бревенчатого строения, на двери которого была растянута лохматая шкура, выбежал мужчина лет пятидесяти в невероятно поношенных и грязных штанах и завертел головой.
– Барон, краснокожие здесь! – гаркнул ему в лицо Том-Барсук. – Нынче вы вдоволь навоюетесь!
Черноногие начали выбегать из палаток, растерянно оглядываясь. Они ещё не пробудились окончательно, и движения их были слишком вялыми. Весь вчерашний вечер они провели в шумном пьянстве, накупив у торговцев изрядное количество спиртного. Они плясали до глубокой ночи, изображая в танце военные столкновения с врагами и подсчитывая свои прикосновения к противнику. Теперь на них внезапно обрушился настоящий бой [10].