Сестра Сварц вспомнила свою собственную мать. Она как сейчас помнит, что ей сказала мать, когда она выходила замуж за Сварца. Она закрыла глаза — и перед ней как живое встало сморщенное, старческое лицо, и хриплый старческий голос сказал:
— Скоро, деточка, ты сама станешь матерью. Это твой долг на земле. Будь хорошей матерью. Это нелегко. Пресвятая матерь господня показала нам, что материнское сердце всегда обливается слезами. Ты узнаешь, как иной раз болит сердце матери.
Сестра Сварц смахнула слезу и отставила кашу подальше от огня.
«Пора уже его будить», — подумала старуха и еще раз отерла глаза: чтобы он, не дай бог, не увидел, что она плакала.
— Ленни… — позвала она тихонько.
В доме напротив Фиета приоткрыла дверь и посмотрела на бабушку Анни.
— Раненько ты собралась, — проворчала старуха, — Я еще вчера смекнула, что у тебя Кейптаун на уме. По глазам было видно.
— Я не еду в Кейптаун, — кротко ответила Фиета.
Старуха пожала плечами.
— Ну, в Йоханнесбург, какая разница. А вернешься опять с младенчиком.
Фиета улыбнулась и качнула головой.
— Нет, мама. Я никуда не еду. И никогда больше не поеду.
Старуха опять пожала плечами, окунула пальцы в воду, потом вдруг остановилась и поглядела на дочь. Острый ее взгляд вперился в лицо Фиеты. Потом ее глаза наполнились слезами.
— Первый раз в жизни вижу, как ты плачешь, — нарочито небрежно сказала Фиета, но глаза ее сияли.
— Даже и не думаю плакать, — сердито буркнула старуха.
— Я иду в Большой дом, — заявила Фиета. — Теперь у нас будет больше денег и больше еды. — Она осторожно ступила на крылечко, обходя хитрые узоры, выведенные старухой.
— Это Сэм, что ли? — спросила мать.
— Не твое дело, — невозмутимо ответствовала Фиета и пошла по Большой улице, покачивая бедрами, высоко держа свою гордую голову. Мать долго смотрела ей вслед, потом опять принялась за работу, роняя слезы на глиняные узоры.
А Фиета все шла и шла. Она поднялась на небольшой холм, разделявший обе долины, спустилась, опять поднялась, прошла мимо сараев, — и на нее нахлынули воспоминания. Сколько раз она проходила тут, когда была молодой девушкой. Каждое утро она шла по этой дороге и каждый вечер по ней же возвращалась. Как это было давно. Чего только с тех пор ни случилось. И вот она опять идет той же дорогой. Как будто все эти годы она бежала по кругу и наконец вернулась к исходной точке. Без малого тридцать лет.
Она оглядела знакомый двор позади Большого дома. Все как было. Кое-какие вещи заменены новыми, кое-какие постарели и обветшали. Но, по существу, все осталось как было. Как тогда, когда она сама была пятнадцатилетней девчонкой.
Она растворила дверь и вошла в кухню. Обе африканки уставились на нее. В глазах старшей мелькнуло недоумение, потом нерешительный вопрос. Фиета улыбнулась ей.
— Узнаёшь меня, Мария?
— Фиета? — спросила та неуверенно.
— Она самая. Мне надо видеть хозяйку.
Мария с сомнением покосилась на дверь в комнаты.
— Ступай, ступай, скажи ей, — приказала Фиета. — Я опять буду тут работать. Буду у вас за старшую.
Мария ухмыльнулась. Она узнала прежнюю Фиету — ту, с которой встречалась много лет назад.
— Ты все такая же, а? — спросила она.
Фиета сверкнула на нее глазами из-под сдвинутых бровей. Мария вышла. Фиета прошлась по кухне, осматриваясь. Ее поражало, что она до сих пор помнит, где что лежит. Обернувшись, она вдруг увидела, что Сари стоит в дверях и смотрит на нее. Она неторопливо подошла к Сари. «Ничего в ней нет красивого, — подумала она. — Лицо самое обыкновенное. Никакого сравнения с той, другой Сари. И фигура тоже. Так себе, простушка. А Ленни Сварц влюблен в нее, и она в него. Все как тогда. С той только разницей, что я не влюблена в Ленни Сварца. Нет стало быть не все как тогда».
— Здравствуйте, — сказала Фиета. — Я — Фиета.
— Знаю, — сказала Сари.
«И голос совсем другой, — подумала Фиета. — Глуховатый и мягкий. А у той был чистый и звонкий как колокольчик».
— Вы будете кого-нибудь нанимать на место Мейбл?
— Да, буду.
«Интересно, так же ли Ленни счастлив, как надумала Сари.
— Я могу взять эту работу. Конечно, я буду делать больше, чем Мейбл. Она совсем еще девчонка. А я могу быть за старшую и, кроме того, стряпать. Я знаю, что любит баас Герт. Я уже тут работала, давно, когда вас еще здесь не было.
— Вот как?