— Все равно — странноватый. Лук, стрелы, я даже готов поклясться, что видел у него настоящий кинжал.
— Да. Он у меня такой… Ролевые игры любит.
— Толкиенист, что ли?
— Ну, типа того.
— Зато с таким не соскучишься, — вмешалась брюнетка, стуча по котелку ложкой.
Пока сварились (точнее, переварились) макароны, вернулись ребята с бревном, а через пару минут и Лэйярд. Он принес трех большущих щук.
— Ух ты. Чем поймал? Сетью? — Егор рассматривал рыб, которые еще бодренько вертелись в траве.
— В это время года их так много, что можно и стрелой, — ответил он. — Зайчонок, — ни с того ни сего Лэйярд обратился ко мне, — пойдем, покажу, что с рыбой делать.
Это был намек на то, что мне сейчас придется их чистить и потрошить? Если бы мы были наедине, я бы отвертелась. А так — пришлось натянуто улыбнуться и сказать:
— Иду, котик…
Девушки явно не собирались мне помогать, они были слишком заняты, расспрашивая Лэйярда об особенностях рыбалки.
— Котик, а ты случайно не хочешь мне помочь? — не выдержала я.
Он не услышал или сделал вид…
Я вздохнула. Как ее чистить, если она прыгает, как ненормальная? Я постучала щучьей головой о землю, чтобы оглушить, но это не помогло, она стала совсем бешеной.
— Котик. Если ты мне не поможешь, я рассержусь, — заорала я и запустила в него бешеной рыбиной.
Он увернулся:
— Я — ловить, ты — готовить. Твоя моя понимать?
Вся компания в тишине наблюдала за нашей "семейной сценой".
— Ну, пожалуйста, помоги, а? Я ее боюсь, — сделала я "няшные" глазки.
В общем, своего добилась. Чистили и потрошили вместе. Положили запекаться и пошли к ручью, вымыть руки. По дороге мне вдруг почему-то стало стыдно.
— Извини, я вела себя, как дура. Просто паника началась. Никогда не чистила такую, совсем живую рыбу.
— Ты тоже извини.
Мы спустились к ручью, вымыли руки и лицо, и еще Лэйярд повытаскивал чешую из моих волос.
— Не надо было с ними идти, — вздохнула я и бросила в воду камешек.
— Они бы заблудились, бестолковые… Анаис, а что вообще умеют делать мужчины в твоем мире?
— Не знаю. Языком трепать.
— Это как?
— Лучше тебе не знать.
Уже стемнело, когда мы вернулись к их лагерю. Ребята уже вовсю стучали ложками, налегая на рыбу и макароны.
— Помирились? Вот и молодцы. Садитесь быстрее, — кивнул головой Сергей.
— Ребят, мы вас ночью не отпустим, а то заблудитесь еще. Как мы. Вот, в Серегиной палатке переночуете, — добавил Паша.
— Да, у меня и спальник большой — вдвоем поместитесь.
— Спасибо за гостеприимство, но нам и правда, пора, — ответил за нас двоих Лэйярд.
— Ну, что вы обижаете, ребята? Ей-богу, — поднялся на ноги Егор.
Я согласилась:
— Ладно, нам уже не придется искать место для ночлега.
На самом деле мне спокойнее было ночевать здесь, с людьми, чем в шкурах под открытым небом.
Я уже забралась в палатку и расшнуровала кроссовки, чтобы влезть в спальный мешок, как услышала рядом голоса:
— Я, кстати, Марина. А тебя как зовут?
— Можешь называть, как тебе нравится, — вздохнул Лэйярд.
— Прикольно. А ты в Кунгуре часто бываешь?
— Очень.
— Я там живу. А в Перми у меня сестра, я у вас бываю. Только гулять никуда еще не ходила… И в кино не была…
"Вот вертихвостка" — подумала я. — "Своих ей мало"
И закричала:
— Котик. Где ты ходишь? Мне без тебя не спится.
Лэйярд нырнул в палатку:
— Анаис, ты спи. А я скоро приду. Там Ула ждет. Сидит бедная, голодная, с мешками на спине.
Он снял и положил с краю лук и стрелы, прислушался, подождал, пока стихнут шаги девушки, и вынырнул наружу.
Я ждала его, даже волновалась… Потом думала о Максиме… Потом опять ждала… И, наконец, уснула.
Проснулась я под утро. Солнце еще не взошло, но в полумраке уже можно было различить спящего возле меня Лэйярда. Я тихонько вылезла из спальника, расстегнула его и частью этого одеяла укрыла "котика". Я же добрая.
Когда я открыла глаза, Лэйярд сидел и смотрел на меня.
— Уже утро? — подскочила я.
— Да, но все еще спят.
— Думаешь, пора?
— Думаю, да.
— А это не будет выглядеть некрасиво, если мы просто уйдем?
— Мне все равно.
— Ты прав, идем.
Мы тихонечко выбрались из палатки и осторожно отошли от лагеря. А потом бодро зашагали.
— Тебя так долго не было, я волновалась и не могла уснуть.
— Потому что Ула, чего и следовало ожидать, не сидела на месте, а носилась неизвестно где. Хорошо, что сумки были надежно закреплены. Еле нашел. В следующий раз привяжу ее к дереву.