— Ты ничего не забыла?
— Не беспокойся, больно не будет. Я перевяжу твою драгоценную руку очень аккуратно. — Когда она взялась за его повязку, он снова отдернул руку.
— Ты меня неправильно поняла, Джесс, — тихо проговорил он, при этом в его глазах плясала усмешка. — Твоя аллергия! Ты ведь не надела перчатки!
— Я… я не собираюсь использовать антисептик. — Она напряглась, чувствуя, что краснеет. Опять она забыла о своей аллергии.
— Но ты не можешь знать наверняка, что использовал врач, накладывая эту повязку, а лекарство может попасть тебе на руки. — Порывшись в аптечке, Луиджи протянул ей пару хирургических перчаток.
Джесс натянула перчатки и занялась перевязкой. Она не испытывала ни малейшей благодарности за то, что он указал на ее промах. Она сильно подозревала, что Луиджи получил от этого своего рода удовольствие.
— Что касается моего дежурства по кухне, то я умею готовить только порридж.
— Порридж? — недоверчиво воскликнула Джесс.
— Разве я не рассказывал, что у меня была няня-шотландка?
— Шотландская няня как-то не вяжется с теми мрачноватыми историями о твоем детстве, которые ты рассказывал сегодня утром, — сухо ответила она.
— Мрачноватыми? У меня было совершенно замечательное детство, пусть даже и не похожее на детство любого другого ребенка. Хотя, думаю, мне пора перейти к юности, надеюсь, у тебя есть настроение послушать? Местами это просто душераздирающая повесть… Ой!
— Луиджи, не мог бы ты держать свою руку спокойно? — Джесс ужаснулась, увидев синевато-багровую рану с бросающимися в глаза тремя швами.
— Почему ты хмуришься? — спросил Луиджи с тревогой.
— Я всегда хмурюсь, когда сосредоточена. Перестань вести себя как ребенок.
— Ничего не могу с собой поделать, — тихо произнес Луиджи. — Я иногда бываю неженкой и, кроме того, всегда становлюсь раздражительным, когда чем-то недоволен. А ты? Как ведешь себя ты в подобных ситуациях? Кроме того, что ты становишься забывчивой, что с тобой еще происходит?
— Я не забывчивая! — возмутилась она.
— Ты забыла про перчатки, не так ли?
— Луиджи! Ты можешь просто помолчать, пока я не закончила? — Джесс с испугом обнаружила, что ее руки снова дрожат. Без сомнения, он разглядел это гораздо раньше нее самой.
— Джесс, почему ты все-таки поехала сюда со мной? Прежде всего, почему ты вообще стала работать в моем фильме?
— Луиджи, дашь ты мне закончить или нет? — огрызнулась Джесс. Полнейшая неожиданность его вопросов при их простоте и бесхитростности совершенно выбила ее из колеи. Она поехала сюда потому, что к тому времени, наверное, уже влюбилась в него. А что касается причин, которые привели ее в Ирландию, то у нее не было ни малейшего желания рассказывать о них тоже.
Когда она закончила перевязку, Луиджи встал и, не сказав ни слова благодарности, вернулся к приготовлению кофе.
— Понял! Давай говорить о погоде, — враждебно проворчал он, когда Джесс убирала аптечку. — Бог знает, сколько мы здесь проторчим, но, в отличие от тебя, у меня нет обыкновения неделями рассиживаться без дела.
— Во-первых, нелепо думать, что погода испортилась на несколько недель, — бросила Джесс, у которой сердце екнуло от одной этой мысли. — А во-вторых, не знаю, с чего ты взял, что я бездельница.
— Но ты же здесь, не так ли?
— Только потому, что у меня появилось несколько свободных недель между двумя важными заданиями, — солгала Джесс. Она судорожно пыталась вспомнить, что говорила ему про свою работу и говорила ли вообще.
— О, так ты работаешь?
— Если хочешь знать, у меня очень интересная профессия, — продолжала она сумасбродно лгать, с ужасом думая, чем же может кончиться эта ложь. Дело дошло до такой стадии, что при любом его вопросе она либо старалась уйти от прямого ответа, либо вынуждена была лгать.
— Поскольку эта э-э… интересная работа явно связана с секретной службой, — сердито проворчал Луиджи, — не буду ставить тебя в затруднительное положение, расспрашивая о подробностях.
Терпение Джесси окончательно лопнуло.
— Почему бы тебе не оставить меня в покое! — прикрикнула она на него. — Пойди лучше прогуляйся. Ты мне надоел!
— Вместо того чтобы заниматься препирательствами, пойдем-ка лучше ляжем в постель. Я уже соскучился по твоему обворожительному телу.
— Постель?! Это единственное, о чем ты можешь думать?
Луиджи с грохотом поставил кофеварку на стол и двинулся к ней.