— Джесс, ты уверена, что тоже хочешь этого? — прошептал Луиджи в ее полураскрытые губы.
— Уверена.
Проблеск здравого смысла требовал оттолкнуть его, даже когда она прильнула к нему, чтобы подтвердить свою уверенность.
— Я мог бы попытаться просто лежать рядом с тобой, если ты не хочешь ничего большего, — хрипло прошептал Луиджи. — Возможно, мне даже удастся впасть в сладостное забытье… через какое-то время.
— Может быть, и удастся, но я этого не хочу! — возмущенно воскликнула Джесс. Она почувствовала, как при звуке его ответного смеха ее кровь закипает от распаленной страсти.
— Ну, так в чем же дело? Почему ты меня не раздеваешь? — шутливо упрекнул ее Луиджи.
— Я… я не знаю, с чего начать, — запинаясь, пробормотала Джесс, на мгновение теряя присутствие духа.
— Зато я знаю. — Он легко приподнялся и, прежде чем она поняла, что происходит, ее ночная рубашка была стянута через голову и отброшена в сторону. — Ну? Это было не так уж трудно? — прошептал он, и у Джесс перехватило дыхание, когда он прикоснулся к ее обнаженному телу.
Она тихонько засмеялась, уклоняясь от его рук, и стала расстегивать на нем спортивную куртку, но ее смех сменился недовольным восклицанием, когда Луиджи не захотел даже попытаться помочь ей сдернуть куртку с его плеч.
— Ты не очень-то опытна в подобных манипуляциях, верно? — нарочито самодовольно промурлыкал он, садясь в кровати и снимая с себя куртку. В его сияющих темных глазах она прочла вызов и едва уловимое подтрунивание. Он как бы приглашал Джесс продолжать.
— Нет, не очень, — согласилась она. Ее руки слегка дрожали, когда, повинуясь непреодолимому желанию, она нежно провела ладонью по темным шелковистым завиткам волос на его груди.
— Луиджи, я… — Она вскрикнула, не в силах продолжать, потому что его пальцы коснулись ее ставших твердыми розовых сосков.
— Что, Джесси, что? — настаивал он.
Я люблю тебя, безмолвно кричала ее душа, и скоро я буду горько сожалеть о каждом мгновении, когда гордость не давала мне прийти к тебе в объятия! Родной мой, единственный, не покидай меня!
— Джесси?
— Я говорила неправду, что ты был не первым моим мужчиной, с кем я занималась любовью. У тебя нет причин верить мне, но…
— Я верю, Джессика, — прошептал Луиджи. — Наоборот, я не поверил в тот раз, когда ты солгала… Я уже говорил, что инстинкты меня редко подводят…
— Правда? Ты веришь мне? — задыхаясь, спросила Джесс, но ее тело уже трепетало под электризующими прикосновениями его рук.
— Забудь обо всем, — прошептал Луиджи, притягивая ее к себе, — забудь обо всем, Джесси, кроме того, что происходит с нами здесь и сейчас!
Дикая, почти животная энергия страсти захватила их обоих и вовлекла в водоворот чувственной бури, а много позже, отступив, оставила лежать безмолвными и обессиленными. Тело Джесс болело, как после трудной физической работы, но гораздо сильнее болело ее сердце, тревожно замиравшее в груди, когда их сплетенные тела все еще лежали в объятиях друг друга.
— Джессика, прости меня, — раздался прерывистый шепот Луиджи. — Это должно было произойти не так… Мы как будто вели войну, а не занимались любовью!..
Джесс молча отвернулась от него, когда его объятия ослабли. Она обманывала себя, думая, что эта ночь останется волшебным воспоминанием, которое удастся сохранить в сердце навсегда. Иллюзорное успокоение, которое временно обрело ее тело, досталось такой ценой, которую сердце не могло выдержать.
— Нет, пожалуйста не отворачивайся от меня, — произнес Луиджи, вновь поворачивая ее к себе и теснее обхватывая руками. — Твое тело так же истерзано, как мое? — прошептал он, нежно прижимаясь губами к уголку ее рта.
Джесс вздрогнула, потом расслабилась и приникла к его груди.
— Да, — вздохнула она, — и я сама виновата в этом! — Эти слова как бы сами собой слетели у нее с языка. На его нежные ласки она отвечала агрессией, будто какая-то часть ее подсознательно хотела наказать его за то, что наслаждение, которое он дарил ей, не будет продолжаться вечно и завтра они расстанутся навсегда!
— Нет, виноват я один.
— Этот спор опять перерастет в борьбу? — вздохнула Джесс. Чувствуя, как новая волна желания затмевает ее душевную боль, Джесс обвила его шею руками.
— Нет, сейчас все будет иначе, — ласково пообещал ей Луиджи. Она легла на него, а он стал нежно и ласково покусывать ее соски, одновременно гладя ладонями атласные ягодицы.
Сладострастный смех Джесс сменился полными неги стонами, а потом — протестующим жалобным писком, когда он перевернул ее на спину.