— Ты не беспокойся за Лэю и всех «сэйлов», которых ты здесь оставляешь, — неспешно объясняла Жасмин. — Мы с Булем создадим им две возможности для развития. Они, или смогут менять вид на человеческий, как это уже делает Лэя, превращаясь в Лену, или я им создам им целый Сэйлар со своим животным и растительным миром. Благо, знаний и умений у меня для этого теперь достаточно. Но пока они с Заром вполне счастливы своей нехитрой семейной жизнью.
— Спасибо тебе. Что бы я без тебя делал?
— Ничего! — пошутила Жасмин.
— Не смейся, ты права. Я ничего толком не смог бы сделать, даже устроить судьбу порожденных собою ангелов.
— Да, кстати, я до сих пор ловлю себя на чувстве дискомфорта: как мне относится к этим ангельским сущностям? Все-таки хочется считать их настоящими душами. Ведь некоторые из них, вроде Буля или Феди, поумнее и покруче, чем многие души.
— Ты совершенно права: относись к ним, как к равным и не ошибешься. Единственное отличие — это стартовая точка развития. У ангелов меньшая по сравнению с "родительской душой" информационная база, отсутствие реального опыта и меньший энергетический потенциал. Они — немного, как дети. Но в то же время, как дети, они могут быстрее развиваться, так как им не мешают старые привычки и комплексы. Ты же видела в поселении, что старые ангельские сущности фактически не отличить от душ, настолько они индивидуализировались. Жаль только, что им не удается иметь детей.
— Почему же? У Кости с Надей будет ребенок, — возразила Жасмин.
— Я очень рад этому, так как Костя не совсем ангел — это почти полная копия с души профессора. Я думаю, что ему просто хватило потенциала на это, как и любой душе, живущей со своим ангелом в поселении. Пока что в этом астрале, в отличие от земного, любая душа может находить себе "в капусте" детей как впрочем, и монстров.
— Как хорошо что тебе удался полноценный Отраженный реал — он будет лучшей защитой для таких неумех, которые плодят себе кошмары даже в капусте, — поддакнула девушка.
— Да, не всем удается так быстро справляться со своими ужасами, как Бетти. И я, действительно, горжусь, что сумел сваять Отраженный реал — ведь никакой уверенности у меня не было. Но главной лечебницей душ останется сад в твоей долине. Только не перегружай его сразу большим числом пациентов, чтобы они не ослабляли общего потенциала пирамиды.
— Я понимаю, но вряд ли такое произойдет. И потом рай действительно нужен для таких, как Рико и его Марго. Вот уж две несчастные, израненные души. А как они расцвели после буквально нескольких дней жизни здесь! — задумчиво вспоминала Жасмин.
— Да, не удалось мне тебе Рико подпихнуть… — хитро улыбнулся Женька.
— Да ты мне всех подряд, как на смотрины подпихивал! — отмахнулась темноокая фея. — Только одного не хотел видеть…
— Да видел я все… Мало того, что видел, ты же меня сама в свой сон пустила…
— Так это была правда?! — девушка вскинулась, посмотрев в его глаза. — И ты ничего не сказал?
— А что мне было говорить? Я был готов удушить себя. Мне и сейчас хочется это сделать… — грустно вздохнул Женька.
— Все. Не будем на эту тему. Ты видишь перед собой самую счастливую женщину этого астрала и это счастье останется со мной. Просто, иногда случается так, что счастье бывает и со слезами, — решительным тоном начавшая речь Жасмин закончила совсем тихо, ее маленький подбородок задрожал, а в глазах появились слезы. Но она упрямо договорила. — Прости, не поддавайся на это. Сейчас все пройдет. Тебе нужно идти со светлой памятью о нас.
Женька сам не мог удержаться от слез. Он просто молчал. Она была сто раз права, и ему просто нечего было на это сказать. Любые слова утешения сейчас только подлили бы масла в огонь, поэтому он только грустно пошутил:
— Но все же постарайся найти себе более верного спутника, чем это дурное заблудшее божество…
***Они прощались… Уже прошел назначенный вечер, и наступила ночь. Казалось, все слова были сказаны, и они продолжали сидеть и читать мысли друг друга. Но вот восточный горизонт начал светлеть, и Женя сказал роковое слово:
— Пора.
Они безмолвно вышли на второй уровень, потом на третий. На четвертом Женя шепнул:
— Возвращайся, фея, и за все тебе спасибо!
— Тебе спасибо! — только и сумела вымолвить маленькая хозяйка долины и, последний раз обняв своего любимого, растворилась в темноте, уйдя на нижние уровни астрала.
Пребывание на этом уровне уже было проблематично, так что Жене нельзя было терять времени. Начинался нелегкий путь домой или к окончательной смерти. Он настроился всеми фибрами своей души на ориентир в родном астрале — Лэю и начал погружение, проходя уровень за уровнем. Он сразу почувствовал, насколько невероятно плотен и тягуч астрал в глубине. Его душу размывало и корежило сопротивляющейся матрицей, а он настырно лез все глубже и глубже. Он потерял счет слоям и времени, да и какое время могло быть здесь? Женька шел напролом "теряя сознание"…
ГЛАВА 22. НАЧАЛО ВРЕМЕН
Странно. Он не ощущал ничего. Ровным счетом ничего. Словно остановился в открытом астрале и не мог ни нырнуть глубже, ни выйти в какой-нибудь мир или изнанку реала. "Где же он оказался?" — Женька растерянно разглядывал абсолютную черноту этого ничто и пытался сообразить, что с ним произошло. Он шел вглубь астрала, пытаясь выйти на Лэю, но в какой-то момент просто перестал себя ощущать и осознавать. И вот он здесь — непонятно где.
Спустя какое-то время в одной точке что-то показалось. Женька стал вглядываться и наконец, понял: к нему посреди бархатной темноты неторопливо вышагивал человек. "Это интересно!" — подумал астральный путешественник, но не стал спешить навстречу, стараясь получше рассмотреть приближающуюся фигуру. Спустя немного времени он понял, что это мальчик, лет двенадцати — тринадцати. Но, когда тот подошел вплотную, Женька от удивления только судорожно хватал ртом несуществующий воздух. К нему приближался он сам! Тринадцатилетний Женя Котов с планеты Земля. Нет, это было невозможно!
Он дрогнувшим голосом спросил у "самого себя":
— Ты… ты кто?
— Прости, — ответил ему, явно смутившийся пацан. — Я не знал, что так напу… удивлю тебя.
— Да уж, удивил! Но ты ведь, не я? — спросил Женька, едва понимая, что за дурацкий вопрос задает.
— Нет, конечно. Только если отчасти, — ответил немного грустно мальчик, и тут до Женьки дошло, что у этого мальчика были совсем недетские глаза. Вернее, вообще нечеловеческие. Как будто из них на Женьку смотрела сама бездна. А мальчик, тем временем, продолжил. — Мне хотелось поговорить с тобой, а как при этом выглядеть лучше, я не знал. Вот и решил, что тебе легче будет общаться с самим собой. А почему маленьким? Потому что я еще юн, да и тебе проще говорить с "младшим по возрасту", чем с каким-нибудь дедом.
— Но кто ты такой юный? — продолжал тупить Женька.
— Разве не ясно? — хитро улыбнулся мальчишка. — Я тот, кто воровал души. Я тот, кто не пускал тебя на второй уровень. Я тот, кто учился у тебя все это время…
— Ты здешний астрал?! — наконец дошло до «старшего» собеседника.
— Слава богу, то есть мне, ты не блещешь догадливостью! — очень знакомо съехидничал мальчишка. — Хотя ты сам знаешь, что я не весь астрал. Мне пришлось выщепить некоторую часть себя, чтобы активно с тобой беседовать.
— А о чем ты хотел поговорить? — спросил Женя у юного астрала.
— О многом, — мальчишка щелкнул пальцами коронным Булевским жестом, и рядом с ними появились два больших и уютных кресла. — Но сначала присаживайся. Нам некуда спешить, так как мы выпали из связи времен.
Ничего не оставалось делать, только как удобно усесться напротив этого мальчишки и предложить:
— Тогда приступай к беседе!
— М-да… с чего вот только начать?
— Давай, сначала, — пошутил Женька, но парень согласился:
— Давай. Я тебе расскажу свою историю, поскольку я тебе многим обязан, и, как это ни странно звучит, мне тоже иногда хочется выговориться. Так вот, я — субстанция, чужеродная вашему астралу, и случай, наверно, редкий в мироздании. Обычно астрал можно сравнить с невероятно огромной сущностью, в теле которой развивается реальная вселенная и астральные миры. И обычно информационное поле астрала несет в себе опыт более древних сущностей. Но я, когда впервые осознал свое существование, понял, что не хочу осуществлять тот тип реала, который был в предыдущем моем воплощении, и просто забыл его, стерев из своей матрицы.