На подоконнике сидела убийца. Именно убийца. Я понял это сразу по манере держаться, по холодному блеску в глазах, ледяному хладнокровию, с которым она могла запросто прирезать как поросенка невинного человека. Вот она, ещё одна маска этой женщины, такая же неизведанная и таинственная, как и остальные. На ней были обтягивающие чёрные брюки из какого-то неизвестного прочного материала, короткая чёрная безрукавка, снизу открывающая лишь кончик какой-то татуировки на спине, и высокие сапоги на каблуке. Волосы заплетены в характерную для клана убийц причёску, сотня мелких косичек, переплетённых стальной нитью, а на концах, скорее всего что-нибудь маленькое колеще-режущее.
Но меня больше всего поражал её взгляд. Я, наверное, впервые понял, кем она является. Убийца. Та, что не остановится ни перед чем, чтобы выполнить задачу, для которой жизнь разменная монета, которую можно лишь продать подороже…
Таша спрыгнула с подлокотника и поклонилась, заставив меня застыть в крайнем удивлении.
— Я приношу искренние извинения за всё, Алексион тор Ордвист, наследник Серебряного леса. Моё братство будет вечно в долгу за неподобающее обращение и подвержение вашей жизни опасности.
Я разозлился. Да что на неё нашло?
— Прекрати, Таша! Мы с тобой не на приёме у императора! Хватит. Кажется, мы договаривались, что можем нормально общаться…
— Я нарушила приказ, данный братством. Я просто хотела извиниться за все предоставленные неприятности, — сказала она сухим тоном, только взгляд остался тот же.
Это окончательно вывело меня из себя.
— Ты не виновата ни в чём! Неужели тебе так хочется каждый поворот судьбы воспринимать как свою ошибку? Да всё это было, но по счастливой воле богов, все мы остались живы. Я не хочу больше возвращаться к этой теме. И если уж тебе так хочется, это будет приказ твоего нанимателя.
— Как прикажете.
Я уже немного успокоился, чтобы продолжить разговор на не слишком приятную тему. Для меня, по крайней мере…
— Это не ты должна просить у меня прощения, а я у тебя…
Дроу удивленно посмотрела на меня. Это удивление лишь на миг проскользнуло в её глазах через маску холодности и отчуждения. Её зелёные глаза казалось, смотрели прямо в душу, что я, не выдержав, закрылся щитами. Что-то наподобие разочарования промелькнуло во взгляде и исчезло, оставив былое равнодушие. Но и я перестал чувствовать её эмоции. Мы оба решили скрыть что-то от друг друга, имея свои собственные причины, которые, увы, но всё же останутся тайной, даже для нас самих.
— Таша, я приношу тебе свои искренние извинения за неподобающее наследника поведение…. Я знаю, что…поступал нечестно по отношению к тебе, я…привык, что всегда добиваюсь своего. Я прошу прощения за слишком навязчивые ухаживания к тебе, так как вижу, как я неприятен тебя.
Таша слушала молча, прикрыв глаза, и скрестив на руки. Что творилось в её душе? Даже боги, наверное, не разобрались бы. А мне приходилось только гадать. Потом она подняла на меня свой усталый взгляд, полный какой-то необычайной тоски, и тихо, как будто ветер качнул ветки, сказала.
— Зачем просить прощения за то, чего никогда не было и не будет?
Я услышал и замер.
— Почему ты так говоришь?
— Потому, что тебя ждёт принцесса. Потому, что я не твоя дорога Алекс, что скоро я уйду, и ничто меня не остановит. Судьбу не обманешь, Алекс. Как бы нас не вели тропинки, это не то, что тебе нужно…
Таша отвернулась. Я подскочил к ней, схватив за плечи, и развернул к себе.
— Скажи зачем? Зачем? Зачем мне идти к какой-то принцессе, которую я в глаза не видел, которую я никогда не полюблю, не приму?! Которая скрывалась где-то сотню лет, забыв о своем народе и обязанностях! Если бы она появилась, война давно закончилась бы! Скольких смертей мы могли бы избежать! Где она была, когда я бился с наёмниками?! Где она была, когда я умирал? Когда именно ты вытащила меня с того света, заплатив цену, которую так и не назвала мне?! Где она была?!
Дроу легко оттолкнула мои руки, отступая на несколько шагов назад.
— Не тебе решать о её поступках, Алекс. Она уже сполна заплатила за всех. Ты же ничего не знаешь о её судьбе…принц. Ничего… Ты не знаешь, как она умирала, как пыталась выжить и научиться вновь дышать. Ты же совершенно не знаешь, что ждёт её в будущем, какое бремя она несёт. Мы не вправе судить об этом, потому, что вся дорога уже расписана в книге жизни. И мы…не должны пренебрегать долгом ради своих собственных желаний и чувств.