— Кто это? — спросила она паладина вполголоса, наконец, отворачиваясь, и откусывая кусок от своей булочки. — Я же чувствую, он тебе не нравится. Он может быть опасен для нас?
— Для нас он не опасен, — тоже вполголоса, но не тихо ответил святой человек, явно не заботясь о том, слышал их неожиданный спутник или нет. — Я могу ошибаться, но мы имеем дело с воином-магом. Черным магом, — поясняя, повторил он. — Он может быть опасен для других. Не помню, чтобы похожий на него был в списках разыскиваемых церковью преступников. Однако он не хочет говорить о своих занятиях, и пока он не сделал ничего плохого, не в нашем праве спрашивать его. Идем, — он поднялся на ноги. — Солнце уже взошло, нам пора в путь.
— Черный маг, — проворчала Уна, упругим, сильным движением отталкиваясь от земли, и вскакивая на ноги. — Что ж, если он будет хорош с нами, то и мы будем к нему хороши, — амазонка загасила костер землей, подхватывая лук. — Дальше следует пересечь поле, и пройти лес. И пусть поостерегутся те, кто вздумает напасть!
Глава 3
Поле они прошли без особых приключений. Два или три раза их атаковали Красные ястребы, но птиц еще в полете сбивали стрелы амазонки. Меж тем дорога становилась труднее. Они миновали короткий пролесок, где на ходу разжились поздними ягодами земляники, когда дорога, по которой они шли, сузилась до размеров тропы, а после исчезла совсем, скрытая тянувшимися через нее корнями и залежами веток и прошлогодней листвы.
Солнца здесь почти не было видно, но, судя по тянущему голодному ощущению в животах и тяжести в натруженных ногах, шли они уже долго, и время перевалило за полдень. Но о привале не заикался никто. До наступления темноты им, во что бы то ни стало, нужно было выбраться из лесу. Что происходит в ночных восточных лесах с путниками, наслышаны были все.
Наконец, когда солнце уже клонилось к горизонту, но было еще достаточно рано и светло, последние редкие деревья перед ними расступились. Путники остановились, разглядывая величественное, красивое и одновременно пугающее зрелище, открывшееся их взорам. Великое Болото. Черное болото, идти по которому нужно было почти целый день.
— Присядем, — впервые за все время нарушил молчание паладин. — Нам надлежит посоветоваться.
Подавая пример, он первым сел в сочные поросли зеленой травы, росшей здесь в изобилии, из-за питавшей ее подземной влаги и дождался, пока спутница последует его примеру. Зандер остался стоять, вглядываясь в необъятную даль болот.
— Дальше болота почти на день пути. Не будет разумным идти здесь ночью.
— Да, — как бы невзначай обронил их спутник, по-прежнему глядя куда-то за горизонт. — К тому же там, чуть поодаль, замок Графини. Его мы никак не сможем миновать. Через болота ведет всего одна тропа, которая проходит едва ли не под самыми стенами ее обиталища.
— Замок Графини? — паладин вскинул глаза, в которых на миг мелькнула тень интереса. — Какой замок?
— Странно, что Церковь не знает о Кровавой Графине, — хмыкнул некромант и, закатив глаза, зачастил, как по книге: «Дошло до меня, что графиня, некогда купавшаяся в крови сотен девственниц для омоложения, была повержена, и погребена в своем замке как в склепе. Многие ходили в замок, привлеченные рассказами о лежащих там сокровищах, но не возвращался ни один…»
— То есть, Графиня все еще жива?
— Не знаю, дева, — некромант наконец-то соизволил отвернуться от болот. — Но чует мое сердце, скоро мы это узнаем.
— Значит, — Уна взвесила на ладони копья, сощурила глаза, вглядываясь в болота, — если мы будем вынуждены пройти мимо замка… Мы и пройдем мимо. Даже если кто-то решится помешать нам. Я к битве готова, так что не вижу препятствий. И коль дорога, нужная нам, ведет мимо обители поверженной Графини…
Паладин покачал головой, слушая амазонку: всегда они так, девы-воины; горячи, отважны, готовы ринуться в бой. Не ведая страха и не зная усталости, биться до последней капли крови.
Некромант же, словно не услышав слов амазонки, с усмешкой смотрел на служителя Церкви, явно догадываясь о чем-то, чего не могла знать она.
— Я не могу пройти мимо, — словно в ответ на его взгляд, твердо сказал воин-монах, глядя мимо своих спутников. — Если Церковь не знала о бесчинствах мертвой ведьмы, это не значит, что она будет творить свои черные дела и дальше. Мой долг — покончить с ее злом раз и навсегда. Вам не обязательно идти со мной.