— Почти двенадцать, — педантично поправила Варвара.
— Серьёзно? Ну, тогда двадцать, да плюс эти двенадцать — это тридцать два года. И плюс ещё те семь, которые не считаются. Правда, я так и не понял, как им удаётся так играть со временем, но в любом случае действие той магии кончилось, как только я удрал от Высших. Слушай, а действительно, почему я не старею‑то?
— Откуда я знаю. Скорее всего, эльфы в роду были. И много.
- 'Скорее всего', — передразнил Олег. — Ты же мать! Давно бы уже выяснила, кто у меня в предках числится.
— Я что, генетическую экспертизу должна была провести? А оно мне надо?!
— Неужели никогда любопытно не было, кого ты подобрала? А вдруг бы я оказался…
— Кем?
— Да кем угодно. Хоть пришельцем с Марса.
— Меньше в компьютерные игрушки резаться надо. Откуда в нашем мире пришельцы, да ещё и с Марса?
— А эльфы откуда? Они же там все поголовно загибаются от недостатка магии.
— Ладно, хватит демагогию разводить. Лучше открой дверь, а то у меня руки грязные.
— Зачем? — не понял Олег, оглядываясь на выход.
— Открой, открой. К нам гости.
Глава 5. Связанные
Мир вокруг меня мягко покачивался. Казалось, я лежу в колыбели, а матрас подо мной такой же мягкий и пушистый, как и плывущие над головой облака. А вокруг птицы щебечут, и свежая весенняя трава пахнет так опьяняюще, что хочется просто лежать и не о чём не думать. Хотя бы несколько минут. А лучше — целую вечность. Или даже две вечности. Эх, романтика…
Нахлынувшее лирическое настроение было резко прервано сосредоточенным сопением где‑то совсем рядом. Я проморгалась, отгоняя сонное наваждение. Облака, перина и птички — это, конечно, хорошо. А вот Хэйн, вцепившийся в меня, как ростовщик в мешок с золотом — уже хуже.
Судя по тому, как покраснело от натуги лицо эльфика, тащил он меня уже давно. И отпускать не собирался. Упрямый остроухий ребёнок. Я, конечно, мелкая, тощая и лёгкая… но всё равно не пушинка ведь.
— Может, помочь? — прозвучал в унисон моим мыслям голос Эла.
— Я сам, — сквозь зубы прошипел Хэйн и перехватил меня поудобнее. Поудобнее для него, естественно.
А вот моему помятому организму смена положения крайне не понравилась. Я дёрнулась, шипя от резкой боли в руке:
— Вот зараза!
— Кто? Я? — опешил эльфик.
— И ты тоже. А если сейчас же не отпустишь — ещё как‑нибудь обзову.
— Куда тебя отпускать, ты же идти не можешь!
— Кто тебе сказал такую чушь? Я всё могу!
— Ну как хочешь, — Хэйнар явно решил, что с идиотами связываться — себе дороже. И покорно разжал руки.
Каким‑то чудом мне даже удалось приземлиться на ноги. Хотя земля, почувствовав, что на ней стою я, сразу же взбрыкнула и попыталась сбежать. Я вцепилась здоровой рукой в плечо Хэйну и зажмурилась, пережидая головокружение. Помогло. Частично…
— Знаете, что во всей этой ситуации самое замечательное?
— А в ней есть что‑то замечательное? — искренне удивился эльфик.
— Несомненно! Например, я сегодня… то есть, уже вчера… не обедала и не ужинала.
— Тошнит? — угадал Эл.
Я хмуро кивнула.
От этого простого движения желудок снова нервно трепыхнулся, а перед глазами потемнело. Так, понятно. Значит, головой лучше лишний раз не шевелить. А ногами?
Пару шагов по прямой организм выдержал достаточно легко. Стало быть, и дальше не развалится. Тем более что идти нам осталось, судя по всему, не так уж и долго, да ещё и под горку. Хэйн, окончательно убедившись, что тащить я себя больше не позволю, галантно предложил мне руку. Я в ответ совсем некуртуазно на ней повисла.
— Зря ты себя так мучаешь, — вздохнул эльфик. — Я бы нормально тебя донёс.
— Не донёс, а дотащил, — поправила я. — Так что хватит строить из себя героя.
— Ты сегодня явно не с той ноги встала.
— Уж с какой получилось, — огрызнулась я. И решительно зашагала следом за отрядом. Мы и так уже изрядно отстали. Но Хэйн был, без сомненья, прав. Зря я начала на него ворчать. — Извини. Просто не хочу, чтоб ты воспринимал меня как своё наказание.
— А вот теперь ты бредишь. Я о тебе забочусь не потому, что отец велел, а просто… ну, просто по — дружески.
— Так он на самом деле твой отец что ли?
— Родителей не выбирают, — развёл руками эльфик.
— Это уж точно, — согласилась я, вспомнив о Муллене. Всяких неприятных слухов о нём ходило уж никак не меньше, чем об Арфеналме.
Но Хозяин при ближайшем рассмотрении оказался совсем неплохим человеком. Хотя я всё ещё не могла привыкнуть к тому, что он не просто случайный мужчина, волею судьбы спасший меня от работорговцев. Так что как бы хорошо я к нему не относилась, но назвать этого человека папой не получалось даже в мыслях. А уж Аллену мамой — тем более. К ней я вообще относилась крайне настороженно. И никак не могла понять, что из её истории правда, а что она тут же на ходу придумала. А если вдруг не придумала — то почему от её рассказа так явно веет какой‑то фальшью и недосказанностью.