Далее, сам переулок обозначался на разных картах совершенно по-разному. В Гугле он был "Ясиновський", на остальных — "Ясинуватський", так что простым поиском разобраться в этой путанице было непросто.
Продвинутый Назгул, подумав, предположил, что вся эта поисковая конспирология — дело рук самого Курьера. Покойный перевозчик был человеком мудрым и обстоятельным. Оборудуя схрон для двухсот пятидесяти миллионов, вполне мог нанять хакеров, чтобы внести в реестры и базы нужные изменения.
Шульга поначалу склонялся к такой же версии. До тех пор, пока не обнаружил, что Ясиноватский переулок есть не только в Авдеевке, но и в Киеве. Причем расположен он у самых Совских прудов, на дне одного из которых покоится тело Курьера! Это можно было бы теоретически списать на предусмотрительность перевозчика, который из каких-то параноидальных соображений выбрал для схрона в Авдеевке и своей базы в Киеве похожие адреса. Если бы не один смешной факт. Ясиноватский переулок появился на карте Киева вместе с новым жилым комплексом только через полтора года после того как случайная встреча Шульги-таксиста с пассажиром-Курьером завершилась смертью последнего.
Выслушав тогда Шульгу, Назгул длинно заковыристо выразился, используя непереводимую игру слов на новозеландском диалекте с неоднократным упоминанием не только бога Пунги, которого он считал своим покровителем, но и всего маорийского пантеона, после чего крепко задумался и наконец сказал:
— Ну а чего ты хотел? Там спрятаны четверть ярда чистой налички. Большей концентрацией реальных денег может быть только флешка с биткоин-кошельком. А бабки — это власть, энергия, сила, пересечение человеческих отношений и интересов. Так что неудивительно, что вокруг такого клада творится всякая чертовщина.
— Не боишься? — поинтересовался Шульга.
— А чего бояться? — искренне удивился Назгул. — Эзотерический фактор — рабочий момент. Просто учтем его в планировании, и все дела.
Как можно учесть в подготовке боевой операции влияние потусторонних сил, Шульга представлял себе смутно. В голове у него крутились "снятия порчи", "обереги", "изгнания бесов" и прочая хрень из объявлений в бульварных листках, которыми набивают забесплатно почтовые ящики. Однако Назгул поступил, как всегда, неожиданно и практично. Смотался на неделю в свой новозеландский Окланд, нашел там жреца бога Пунги и купил ему овечью ферму в тихом месте, где можно, не опасаясь чужих глаз, совершать жертвоприношения.
Вернувшись, сказал:
— Работаем. Этому алкашу моих баранов хватит месяца на три. Пока он будет их резать, а кровью мазать девственниц и не очень — мы в безопасности. Полинезийских культов, знаешь ли, даже вудуисты боятся, а уж ваши местные полухристиане-полуязычники нервно курят в сторонке. Ну а через три месяца, как говорится, умрет либо халиф, либо ишак, либо Насреддин…
На этом "эзотерическая подготовка" закончилась, и кладоискатели приступили к детальному изучению театра военных действий.
В мирные времена по нужному номеру то ли Ясиновского, то ли Ясиноватского, не то проезда, не то переулка располагалось довольно приличное автохозяйство. От основной территории промзоны оно стояло особняком. Периметр, сверху напоминавший букву "М", имел протяженность около пятисот метров, площадь участка в дачно-огородной терминологии — сто двадцать соток. То есть двадцать "советских" дачных участков или же одна резиденция богача средней руки.
Чтобы собирать грибы или просто прогуляться на солнышке — площадь смешная. Для тщательных ночных поисков — дохрена.
Сооружений в периметре было относительно немного — трехэтажное административное здание, где до войны сидело несколько фирм и офисов, большой бетонный ангар с гаражами и ремонтными мастерскими, плюс разбросанные по остальной территории постройки разного назначения — склады, помещение для охраны и прочая хрень, которая неизменно сопровождает любые промышленные объекты.
Автобаза существовала еще с советских времен, а потому напарники разумно предположили, что на ее территории должны быть еще и "объекты гражданской обороны" — проще говоря, бомбоубежища. Но информации о том есть они или нет, а если есть, то где находятся, ни в авдеевских, ни в донецких, ни тем более в киевских архивах не сохранилось.
Была ли это очередная предусмотрительность Курьера, просто стечение обстоятельств или же таки происки тайных сил, заморачиваться не стали. Бомбоубежища имеют входы и вентиляционные шахты — не иголка в стогу сена. А в том, что деньги спрятаны ниже земной поверхности, сомнений практически не было. Не рискнул бы Курьер, планировавший на год если не два вперед, оставить гору денег в закрытой комнате или на чердаке в здании, которое постоянно подвергается артиллерийским обстрелам.