Взводный опорник, на котором ему и его людям выпало счастье провести ближайшие две или три недели, представлял собой небольшую систему траншей, соединяющих блиндажи и огневые точки. Приехав на позицию прошлой осенью, Филин, оценив обстановку настоял, чтобы его ввод находился именно здесь. И не ошибся.
До конца января участок, примыкающий к Авдеевской промзоне, был довольно спокойным. Постреливали, конечно, но ни серьезных артналетов, ни, тем более, штурмов ни та, ни другая сторона не осуществляли. По мелочам, как везде. То бандеровцы шмальнут по дорожной развязке, то ополченцы полезут отжимать плохо оборудованные позиции.
Все изменилось месяца три назад, когда укры точным выстрелом ПТУРа подбили на трассе армейский автомобиль. Стоящий на ротации батальон, потерявшил сразу два десятка бойцов, комбат решил "отомстить". Командование давно собиралось отодвинуть линию от дороги и потому закрыло глаза на "несанкционированные действия". Но получилось не так, как хотели.
Попытка выбить укров из опорников, расположенных справа и слева от филиновских позиций, вышла серьезным боком. Те при обстреле, как часто бывало, не разбежались, а вгрызлись в землю и вызвали подкрепление. Прибывшие на усиление войска грамотно придавили нападавших артиллерийским огнем и под прикрытием бронетехники провели зачистку. В результате "инициативный" батальон ДНР не только понес большие потери, но и лишился двух ключевых позиций. Правее от Филина в промзоне откатились почти до самой дороги, а левее оставили опорник "Алмаз".
Именно тогда Филин по достоинству оценил свой тактический нюх. Его ВОП прикрывал развязку и железнодорожную платформу с веткой, уходящей в сторону укров на авдеевский коксохим. На станции были электричество, вода и канализация, что позволило нормально организовать быт. Сама же развязка представляла собой эстакаду, переброшенную через железнодорожные пути и прикрывала позиции от обстрелов. Ветка обеспечивала дополнительную защиту — местные хозяева металлургических комбинатов, по слухам, платили и украм и ополченцам за то, чтобы те ее не обстреливали.
Так что благодаря опыту, который как известно, не пропьешь, пока слева и справа проходили жестокие бои, Филин со своими бойцами сидел в тепле и сухости в надежном укрытии и не боялся, что их проутюжат, как соседей, гаубицами и крупнокалиберными минометами. И это его устраивало вполне. Нет, не трусил конечно, война — это работа. Но в его личном плане мероприятий подвиг, как у барона Мюнхгаузена, не значился.
Задача, которую он сам перед собой поставил звучала просто и прозаично — досидеть без залетов до осени в ДНР и по завершению спецкомандировки вернуться в Новочеркасск. Там забрать "временно изъятые" документы, добиться, чтобы по факту участия в боевых действиях сняли ранее наложенные взыскания, восстановиться в майоры и возвратиться на службу в ГРУ. Подпола ему не видать, конечно, как своих ушей, даже после Донбасса, но у старшего офицера другой статус и, главное, совершенно иная пенсия.
Конечно с предыдущим послужным списком ему не то, что в родную Москву — на европейскую территорию России нет шансов губу раскатывать. Нужно быть реалистом. Просидеть оставшиеся восемь лет выслуги в каком-нибудь сибирском Зажопинске с непросыхающими офицерами, их страшными как смерть и слабыми на передок женами, комарами размером со снегиря и забитыми хуже крепостных бойцами, при этом самому не спиться и не сколоться — уже счастье. Но даже до такой сомнительной радости остается еще пять месяцев. И прожить их нужно так, чтобы и шкуру не потерять, и начальство не разозлить. Но вот как раз с этим, учитывая сегодняшние события, есть проблемы.
Накатывались сумерки. Филин приник к окулярам стереотрубы, провел вправо-влево. Железнодорожное полотно, выныривая из-под моста, уходило на юго-запад. По нему установлена граница зоны ответственности и распределены сектора обстрела. За железкой темнеет широкая посадка с густым кустарником, которая перетекает в безлюдный дачный поселок. Дальше, вне зоны видимости, промзона, за три месяца превращенная бандеровцами в мощный укрепрайон.
До вражеских позиций — восемьсот метров. Дистанция пулеметной стрельбы, для миномета и танка вообще не вопрос. Но артприкрытие — не главное. После дебальцевских боев пятнадцатого года обе стороны ждали наступления противника и активно нашпиговывали нейтральную полосу минами и растяжками. Но жизнь, точнее природа, внесла свои коррективы. Расплодившиеся на безлюдье лисы, зайцы и фазаны, а вскоре и пришедшие неизвестно откуда кабаны быстро зачистили территорию, провоцируя случайными подрывами порой полноценные артдуэли. Да и хозяева дач с приходом теплых дней часто сюда наведывались, кто вещи забрать, а кто посмелее и безрассуднее — вскопать огород. Так что по молчаливому согласию перелесок и укры и ополченцы дачи минировать перестали.