Пришельцы освоили не только предгорья. Греческий историк I века до н. э. Дионисий Галикарнасский пишет, что Дардан прибыл в Малую Азию со взрослым сыном, которого звали Идэй. Идэй «с частью воинства обосновался в горах, которые теперь в честь него зовутся Идэйскими». Именно он, по мнению историка, учредил в этих местах культ Матери богов — Кибелы, который распространился по всей Малой Азии, а потом и почти по всей греко-римской ойкумене.
Сам Дардан тоже внес немалый вклад в развитие религиозных культов. Как сообщает Дионисий, первой его женой, еще до прибытия на берега Геллеспонта, стала Хриса, дочь Палланта. Паллант этот приходился сыном Ликаону — тому самому царю Аркадии, который, по сообщению многочисленных античных авторов, додумался угостить Зевса на пиру человеческим мясом. Тем не менее юная Афина «тотчас после рождения была отдана Зевсом Палланту и воспитывалась у него до тех пор, пока не повзрослела».
Повзрослев же, Афина, вероятно в благодарность за хлопоты, оставила вскормившему ее семейству некие священные изображения богов. И когда дочь Палланта Хриса выходила замуж за Дардана, она принесла их мужу в качестве приданого. В их числе был и знаменитый Палладий — небольшая деревянная статуя Афины (или, по другим источникам, ее близкой подруги Паллады). Отправившись искать новое место жительства, семья Дардана захватила святыни с собой. Некоторое время путешественники обитали на острове, получившем название Самофракия, — здесь Дардан учредил мистерии в честь богов, изображения которых достались ему от Афины. Интересно, что имена самих богов он почему-то скрыл от паствы, что никак не помешало отправлению культов.
Когда Дардан решил покинуть Самофракию с большей частью своих людей, он оставил островитянам святилища и учрежденные культы, а изображения увез. Таким образом, паства, не знавшая имен своих божеств, лишилась и их изображений. Впрочем, самофракийцы этим не смутились и поклонялись загадочным божествам весьма усердно: через полторы тысячи лет Дионисий Галикарнасский писал о мистериях в их честь, «которые совершаются самофракийцами вплоть до данного времени».
Что же касается изображений, то они последовали в Малую Азию — Дардан получил оракул, в котором сообщалось, что основанный им город пребудет невредим до тех пор, пока будут в нем храниться и почитаться эти святыни. Сначала священные изображения хранились в городе Дардане, а позднее, после основания Илиона, они были перенесены в новую столицу. Особенно почитался троянцами Палладий, посвященный Афине. Это был залог неприступности города, недаром ахейцы выкрали его на десятом году осады Трои — лишь после этого Илион был разрушен. Правда, Дионисий считает рассказ о похищении Палладия «домыслами» и пишет, что статуя оставалась в городе до самого разгрома, была спасена оттуда троянцем Энеем и вывезена в Италию. Он также допускает, что похищен был поддельный Палладий: «По словам же Арктина[14], Дардану Зевсом был дарован единственный Палладий, именно он был сокрыт в неприступном убежище и оставался в Илионе вплоть до падения города. А копия его, изготовленная с целью обмануть злоумышленников, ни в чем не отличалась от оригинала и выставлялась открыто, ее-то и похитили злокозненные ахейцы».{64}
Но в этом случае не вполне понятно, как могла Троя пасть под ударами ахейцев, хотя бы и злокозненных. Оракулы в античной мифологии никогда не ошибались, и город, пока в нем сохранялся Палладий, находился в полной безопасности. Это, кстати, подтверждается всем ходом Троянской войны: за десять лет осады ни город, ни его защитники не претерпели особого ущерба, Троя прекрасно снабжалась продовольствием, в нее беспрепятственно входили союзники, битвы велись лишь по воле самих троянцев, когда они сами выражали желание выйти за пределы неприступных городских ворот…
Существует и другая версия происхождения Палладия — Аполлодор пишет, что он был ниспослан непосредственно Илу, после того как тот основал город на берегах Геллеспонта. Но к Илу, который доводился Дардану правнуком, мы вернемся позже.
…Итак, Дардан, как мы уже сказали, прибыл в Малую Азию с женой Хрисой и детьми. О Хрисе сообщают немногие мифографы, хотя она и обеспечила город замечательной защитой в виде Палладия. Более известна вторая жена Дардана, с которой он сошелся после смерти Хрисы, — местная уроженка, дочь Тевкра и внучка Скамандра — Батия (Батиэя). Она родила мужу дочь Идею{65} (тезку горы) и трех сыновей: Ила (не путать с основателем Илиона), Закинфа и Эрихтония. Ил умер бездетным, Закинф по каким-то неведомым причинам отправился в плавание и обосновался в Ионическом море на острове, который по сей день носит его имя. А царская власть перешла к Эрихтонию{66} — он, если верить Дионисию, «оказался благополучнейшим из всех людей, так как унаследовал власть от отца и деда по матери».{67}
14
Арктин Милетский — греческий поэт VIII века до н. э. Ему приписывали «Эфиопиду» и «Падение Илиона» — две поэмы, посвященные Троянской войне.