Судно — и всё, что в нём находилось, — перескочило с нулевой гравитации до трёх тысяч g за две и шесть десятых секунды.
В один миг планета рванулась навстречу, осталась позади и ухнула далеко вниз. Манмут замедлил изображение на своих мониторах, дабы серьёзнее осознать расставание.
— Йуу-хууу! — проорал Орфу, закреплённый на внешнем корпусе.
Подлодка и корабль заскрипели, застонали, захныкали от безумного напряжения, которое обрушилось на них, но прочные материалы и конструкция аппаратов, а тем более самих моравеков, выдержали испытание с честью. «Смуглая леди», например, плавая подо льдами Европы, спокойно переносила давление в миллионы килограммов на кубический сантиметр.
— Вот дерьмо! — Манмут по привычке обращался к давнему другу, однако нечаянно передал ругательство по общему лучу.
— Это точно, — поддакнул Ри По.
Бурлящие полярные огни Юпитера — ослепительный овал сияния на севере планеты — в последний раз ярко полыхнули внизу и пропали за кормой.
Ганимед, ещё секунды назад находившийся за миллион километров от корабля, промелькнул и тоже затерялся вдали.
— Урук Сулкус, — произнёс на общей линии Корос III, и Манмуту почудилось, будто он сглотнул или выругался. Потом европеец уловил необычайно тёплую нотку в бесстрастном голосе товарища и понял: капитан попрощался с неким клочком земли на грязном, исцарапанном снежке родной планеты, пронёсшейся мимо.
Крохотный спутник по имени Гималия — ни один из путешественников ни разу не побывал там и вряд ли жалел об этом — просвистел ошпаренным светлячком.
— Покидаем фронт головной ударной волны, — промолвил Ри По с каллистянским акцентом. — Вот и высунули носы за край своей тарелки. Некоторые из нас — даже впервые.
Манмут обратил внимание на экраны. По данным Ри По, судно удалилось от Юпитера на расстояние пятидесяти трёх диаметров планеты и продолжало набирать быстроту. Европеец заглянул в разделы памяти, которыми никогда прежде не пользовался. Выяснив, что радиус этого крупнейшего в Солнечной системе небесного тела имеет длину семьдесят одну тысячу километров, хозяин «Смуглой леди» наконец получил представление о скорости полёта. Маленький моравек смутно припоминал: солнечное тяготение должно подцепить их и перекинуть на противоположную сторону светила, к цели поездки; впрочем, вопросы навигации не волновали Манмута. Его работа начнётся позже, в марсианском океане, и не составит ни малейших трудностей. Яркое солнце, тёплый климат, небольшие глубины, о давлении не стоит и говорить, ночью можно ориентироваться по звёздам, днём — по геопозиционирующим сателлитам, которые будут специально выпущены на орбиту, почти никакой радиации по сравнению с поверхностью Европы… Кракенов нет. Льда нет. Даже льда! Как-то слишком всё просто.
Разумеется, если постлюди проявят враждебность… или корабль не перенесёт вторжения в атмосферу… или не отыщется способ вернуться на Юпитер… Хотя уж это никак не зависело от скромного капитана подлодки. Мыслями европейца начал завладевать сонет 127.
— Друзья, вы в порядке? — спросил Корос III.
— В полном! — отозвался каждый.
Чтобы выбить эту команду из седла, потребовалось бы нечто большее, чем жалкая парочка тысяч гравитаций, принятая на грудь. Дух космолетчиков был бодр, как никогда.
Ри По принялся разъяснять товарищам разные подробности предстоящего путешествия, однако Манмут не особенно прислушивался. Его уже притянуло мощное гравитационное поле сонета 127, первого из тех, что посвящены «смуглой леди».
8
Ардис-холл
Даэман крепко спал и видел во сне женщин.
Честно говоря, он и сам находил это немного забавным, даже странным: дамы снились ему, только если не спали рядом. Можно подумать, его тело непременно требовало мягкой, тёплой близости каждую ночь, и подсознание услужливо поставляло нужные ощущения, утешая за бесплодно прошедший день. Довольно позднее пробуждение в уютной комнате Ардис-холла разбило ночные грёзы на тысячу осколков. Впрочем, и этого, вкупе с утренней эрекцией, хватило, чтобы вернуть расплывчатое воспоминание об Аде или о ком-то очень похожем на неё: ароматная белая кожа, струящая тепло, полные ягодицы, округлые груди, крепкие бёдра… Этим чудесным утром гость почти не сомневался в успехе: он обязательно покорит девушку до конца уик-энда.