— Вы с Коросом III должны были приземлиться в другом полушарии. Ваша миссия заключалась в том, чтобы провести разведку и доставить прибор к Олимпу. Скажешь, подлодка в состоянии обогнуть полуостров Тэмпе Терра?..
— Нет, — признал капитан.
Честно говоря, он почёл бы за истинное чудо, если бы «Смуглая леди» подержалась и не рассыпалась до ближайшего берега, но сию минуту ему как-то не хотелось распространяться об этом.
— Есть ещё добрые вести? — полюбопытствовал Орфу.
— Ну… ещё здесь отличная погода. Вся вода в пределах видимости буйка — жидкая. Волны слабые, не выше метра. Голубое небо. Температура воздуха — за двадцать…
— Нас разыскивают?
— Прошу прощения?
— Эти самые… люди… что напали на корабль? Они нас ищут?
— А, да. Пассивные радары засекли несколько летающих машин…
— Колесниц.
— …несколько машин, которые носятся над морем, обследуя тысячи квадратных километров в районе падения обломков.
— Ищут, — мрачно проронил краб.
— До сих пор ни единого радара не обнаружено. Во всех спектрах — полный штиль…
— Они обнаружат нас, Манмут? — бесцветным голосом изрёк иониец.
К чему обманывать верного друга?
Капитан помедлил и неохотно выдавил:
— Возможно. Особенно если у них имеется похожее на наше оборудование. Только это вряд ли. Как я понимаю, они просто… смотрят. Глазами. В крайнем случае прощупывают окрестности магнитометрами.
— И всё же на орбите нас выследили с лёгкостью. Почуяли.
— Да.
Никто не сомневался: пассажиры колесницы обладали некой системой слежения, позволявшей видеть противника аж за восемь тысяч кликов.
— Ты втянул буй обратно?
— Разумеется, — отозвался Манмут.
Друзья помолчали. В наступившей тишине стало слышно, как потрескивает повреждённый корпус, негромко шипит вентиляция да глухо стучат и гудят насосы, тщетно пытаясь откачать воду из затопленных отделений.
— Знаешь, у нас несколько преимуществ, — начал маленький европеец. — Во-первых, по волнам сейчас плавают тонны и тонны космического мусора и радиус пятна довольно широк.
Во-вторых, «Смуглая леди» зарылась носом в ил, а на корме по-прежнему болтаются лохмотья шпионской оболочки. В-третьих, наши запасы энергии смехотворны и радарам их не засечь. В-четвёртых…
— Ну-у? — подбодрил его товарищ.
Капитан как раз задумался об истекающих запасах энергии, а заодно воды и воздуха, плюс ко всему его одолевали сомнения насчёт реактивной системы.
— В-четвёртых, им неизвестно, зачем мы здесь.
— Нам бы самим это узнать, старина, — хмыкнул Орфу.
С минуту они не общались. В конце концов иониец изрёк:
— Ты прав, дружище. Если в течение ближайших часов нас не обнаружат, надежда есть. Но… ты ничего не скрываешь?
Манмут замялся.
— Тут… небольшая проблема с воздухом.
— А что такое?
— Мы его больше не производим.
— Что ж. Это серьёзно. И сколько у нас в запасе?
— Около восьмидесяти часов. Я имею в виду, для обоих. В два с лишним раза больше, если брать в расчёт только меня.
— Только тебя? — Линия невнятно загромыхала. — Уж не собираешься ли ты наступить на мой кислородный шланг, старина? Знаешь, моя органика тоже должна дышать.
На мгновение маленький европеец лишился дара речи.
— Э-э… Я думал… Ты ведь вкалывал в вакууме, и мне казалось…
— Верно. Я могу проводить месяцы на заданиях, не прибегая к посторонней помощи. Весьма удобно, когда твои топливные ячейки сами производят воздух, срабатывая от фотоэлектрической дуги.
У капитана отлегло от сердца. Теперь они точно протянут.
— Вот только мне больше нечем производить фотоэлектрическую дугу, — мягко прибавил Орфу. — И кислорода я не выделяю с той самой минуты, как наш корабль полетел в тартарары. Сжигаю ресурсы подлодки. Ты уж извини, Манмут.
— Послушай, — стремительно и властно вмешался тот, — я и не думал дышать в одиночку. Это всё ерунда. По моим расчётам, если так пойдёт и дальше, мы продержимся восемьдесят часов. А ведь можно и сократить потребление. Моя каюта заполнена воздухом, а зачем? Я прикажу откачать его обратно и законсервировать. Кончатся запасы — всплывём на поверхность. Надеюсь, нас уже перестанут искать к тому времени.