— Кто главный у стронгов?
— Ой, главный Викинг, викинг — это такой суровый дядька в рогатом шлеме. Если в рогатом, значит у него жена гуляет. Вот он представь, бороздит просторы Улья, а она где-то там в стабе с другими мужиками обжимается.
— Ты что несешь? Викинг, дары у него какие?
— О-о-о, нож в статую как швырнул. А у статуи грудь, но размера четвертого точно. У меня смотри, единичка, а мне думаешь не обидно. На единичку ни один нормальный мужик не посмотрит. И вранье это все про капустные листья, не растет от них грудь. У меня подруга была в общаге, как сожрет вилок перед сном, так потом пердит всю ночь, а как была плоской, так и осталась,
— Какая грудь, про вакцину разговор, расскажи это первое испытание?
— Нет, первое испытание оно на то и первое. Мне многие девочки по первый раз рассказывали, хоть по пьяни, хоть с любимым, хоть насильно, всем больно и никаких ощущений положительных. А мне с первого раза понравилось. Так прям, у-у-у-х, как.
Переполненный мочевой не выдержал, сначала снизу начало расползаться пятно, потом хлынуло настоящим потоком.
Эйнштейн повернулся к камере, — Похоже от нее больше ничего толкового не добиться. При такой потере крови она еще и обоссаться умудрилась.
— Это еще что, вот сейчас расскажу, как моя подруга золотой дождь выдавала. Это вам не тоненькая струйка, такой напор, что на спор вазу с цветами сносило. Если стоя, то на четыре метра, а если на стол, да на корточки, да двумя руками растянуть, то все шесть выдавала.
Доктор потеря интерес, перестал задавать вопросы и отвернулся. В палатку влетело пара бойцов, удерживая пленника за вывернутые руки.
— Поймали, точно по описанию, чахлый, в строительной робе с серьгой в ухе и золотым зубом во рту.
— Отлично, вяжите на соседний стол, сейчас послушаем альтернативный источник.
Лена цыкнула громким шепотом, — Пикап, родненький, ты зачем цыганскую серьгу натянул. Тебе не идет.
Глава 24. Ящик Цыгандоры
Чтобы этот стронг не задумал, однозначно он тут не случайно. Интересно с Гефестом или сам? Лучше бы с хватом, тот сам по себе ходячий терминатор. Если серьгу нацепил и переоделся, точно с цыганом встречался. Значит за мной. На душе потеплело. Черт возьми, за меня никто и никогда жизнью не рисковал.
Доктор повернулся к новенькому, спеленатому ремнями как мумия, сжал в руке новую капсулу и начал ощупывать шею.
— Молодой человек, не знаю твоего имени, но это и не особенно важно. Куда же разбегался так, у тебя важная миссия, подтвердить слова одной бывшей молодой особы.
Почему бывшей, он что уже меня списал? Мелькнула мысль — надо бы подыграть как-то.
Лена оттопырила губу, сказала капризным голосом, — Что-то не действует ваш мозголом. Просроченный похоже, только как мочегонное и годится.
Доктор мгновенно развернулся, — Что, как? Как это возможно? Ты…
Схватил в руки скальпель, но не успел замахнуться, в спину полыхнуло адское пламя. Шевелюра одуванчика мгновенно вспыхнула, подсветив лицо, как нимб. На святого докторишка не тянул, заверещал, начал срывать с себя остатки маски, которая на глазах превращалась в потеки расплавленного пластика. Упал на пол и покатился в луже скользких внутренностей.
Пара внешников, приволокших пленника, спокойно открыли лица. Цыган сверкнул золотым зубом и взял на прицел вход. Хват Гефест зыркнул голубыми, как небесная синева глазами.
— Прости Великая, я не мог прийти раньше.
Лена смогла из себя выдавить многозначительное, — Э-э-э.
— Я не сразу разгадал твою подсказку. Ты дала мне Указывающего путь.
Внятно выдать Лена смогла только одно, — Воды.
Хват посмотрел по сторонам, — Только живец.
Все содержимое фляжки провалилось как в жерло полыхающего вулкана, — Еще.
— Позже, убираться надо.
Одним движением перерезал все ремни. Замахнулся на доктора, который валялся на спине, дышал хрипло, от обожжённой головы поднимался пар с ароматами паленого гуся и хорошо прожаренного стейка.
— Погоди, он что-то знает про знахаря. Эй, Эйнштейн жить хочешь?
Доктор проскулил, — Я уже мертв, я вдохнул смерть, мне ничего не поможет.
— А как же вакцина? Еще не поздно же.
— Здесь нет никакой вакцины, если она и существует, через пару часов я обращусь.
— Глупенький, все это время вакцина была со мной. Мы так мило болтали, не могу же я тебя так бросить. Ты меня любезно расспрашивал, теперь моя очередь.
На спекшемся лице проступила искра интереса, — Вакцина, я расскажу, дай, я все расскажу, — пополз обнимая ножку кровати.