Когда Питт и Джордино спустили трап и сошли с борта самолета на землю, возле открытой дверцы «навигатора» их уже ждал Руди Ганн.
– Интересно, увижу ли я еще когда-нибудь душ и нормальный обед с куском мяса, – простонал Джордино, уверенный, что Сэндекер прислал Ганна с поручением отвезти их сразу же в штаб-квартиру НУМА.
– Кашу, конечно, придется расхлебывать, но мы сами ее заварили, так что ругать, кроме самих себя, некого, – вздохнул Питт.
– Избавьте меня от своих жалобных стенаний, – с улыбкой приветствовал их Ганн. – Вы, парни, будете рады узнать, что адмирал не хочет вас видеть до завтрашнего обеда. В два часа назначена встреча в Белом доме. Вы все расскажете советникам президента.
Супруги Ловенхардт тоже спустились из самолета на землю и подошли к Питту и Джордино. Хильда поднялась на цыпочки и расцеловала Питта в обе щеки, а Клаус долго тряс руку Джордино.
– Как сможем мы вас отблагодарить? – произнесла она, задыхаясь от нахлынувших чувств.
– Мы в громадном долгу перед вами и никогда не сможем расплатиться, – присоединился к благодарностям и Клаус. Он буквально просиял при виде знакомых зданий Вашингтона.
Питт обнял его за плечи:
– Теперь о вас позаботятся. Мне обещали, что ваших детей тоже возьмут под защиту и они прилетят сюда при первой возможности.
– Заверяю вас, что мы готовы во всем сотрудничать с вашими людьми. Мы с радостью поделимся с вашими учеными своими знаниями по технологии производства азотных топливных элементов. – Он обернулся к жене. – Правда, Хильда?
– Да, Клаус, – улыбаясь подтвердила она. – Мы подарим наше открытие всему миру.
Они попрощались, и Ловенхардты в сопровождении агента ФБР направились к ожидавшему их «линкольну». Их должны были отвезти на одну из конспиративных квартир ФБР в Вашингтоне.
Питт, Джордино и Ганн стояли у машины и смотрели, как два крепких агента ФБР выносят из самолета Флидаис, пристегнутую наручниками к носилкам, и запихивают в микроавтобус. Она бросила на Питта взгляд, полный глубокой ненависти. Он ухмыльнулся и, пока не закрылись дверцы микроавтобуса, помахал ей рукой:
– Я пришлю вам в камеру чего-нибудь вкусненького!
После этого они с Джордино уселись в «навигатор» НУМА. Ганн сел на место водителя. Он провез их через летное поле к воротам и показал охранникам пропуск. Ему разрешающе махнули рукой, после чего автомобиль повернул налево, на широкую трехполосную улицу, и направился к ближайшему мосту через Потомак.
– Теперь, наверное, нас на некоторое время оставят в покое, – мечтательно произнес Джордино, поудобнее устраиваясь на заднем сиденье и прикрывая глаза. Он не обращал никакого внимания на проносившиеся мимо живописные пейзажи и деревья, успевшие за время их отсутствия покрыться листвой. – Я мог бы уже четыре дня назад оказаться дома, угощать обедом и поить вином какую-нибудь прекрасную даму, но нет! Тебе непременно нужно было остаться и залезть в святая святых Призрака.
– Не припоминаю, чтобы мне пришлось тебя уговаривать, – отозвался Питт без малейших признаков раскаяния в голосе.
– У меня было временное помрачение рассудка.
– Не обманывайся. Если по нашей информации будут предприняты немедленные действия, то получится, что мы помогли спасти США и Европу от очень больших неприятностей.
– А кто остановит Призрака и не даст ему открыть тоннели? – усомнился Джордино. – Никарагуанское правительство, спецназ США, пустые призывы ООН? Европейские дипломаты будут говорить и говорить без конца, болтать, пока не впадут в кому, а их страны тем временем обратятся в ледышки. Ни у кого не хватит смелости положить конец «Одиссею», а потом будет уже поздно что-либо делать.
Питт знал, что Джордино не слишком далек от истины.
– Вероятно, ты прав, но это уже от нас не зависит. Мы предупредили. Больше мы ничего сделать не в состоянии.
Ганн перескочил через мост в Александрию, где в одном из кондоминиумов жил Джордино.
– Ну адмирала ты точно осчастливил. Он теперь в Белом доме герой дня. Добытые вами сведения все еще засекречены по очевидным причинам, но, как только советники президента по безопасности разработают план операции, целью которой будет остановить преступную деятельность Призрака и «Одиссея», все выйдет наружу и начнется жуткая шумиха. Средства массовой информации, стоит им пронюхать об этом, сорвутся с цепи, и вот тогда-то НУМА получит по заслугам.
– Все очень хорошо и даже здорово, – равнодушно пробормотал Джордино. – Ты подбросишь меня первым?
– Поскольку ты живешь ближе всех, – объяснил Ганн. – Потом я доеду до шоссе на Маунт-Вернон и высажу Дирка возле его ангара.