Совершенно ясно, что гимн Афродите является одновременно гимном могущественному роду, царствовавшему в Троаде и на землях у подножия Иды после разрушения Илиона. Этот род гордился своим происхождением от легендарных героев — Энея и его отца Анхиса. А легенда о любви богини и пастуха, жившего в шалаше на лесистой Иде, является отголоском отправлявшегося на этой горе древнейшего культа богини — Великой Матери Богов, Владычицы зверей, отождествленной греками с Афродитой.
Сражающийся Эней
Зная, что Энея поддерживает сам Аполлон, Диомед тем не менее, не страшась могущественного бога, напал на троянского героя. Он жаждал убить Энея и похитить его знаменитые доспехи. Трижды Диомед нападал на сына Анхиса, и трижды его удар отводил Аполлон. Когда же он в четвертый раз налетел, ужасный, как демон, Аполлон вскричал грозным голосом:
— Остановись, сын Тидея, отступи и не пытайся равняться с богами. Никогда смертные, что влачатся, но земле, не будут подобны бессмертным богам!
Устрашившись гнева далеко разящего Аполлона, Диомед отступил. Феб же, выхватив Энея из толпы сражающихся, отнес его на вершину святого Пергама и положил в своем храме. Там Энею помогли мать Аполлона Лета и его сестра Артемида, которые вернули герою мощь и красу. Тем временем Аполлон сотворил обманчивый призрак, подобный живому Энею, и надел на него такие же доспехи, как у троянского героя. Около этого призрака разгорелся бои между сынами Трои и бесстрашными данайцами[173].
Битва становилась все более жестокой. На помощь троянцам Аполлон призвал самого бога войны, свирепого Арея. Гектор соскочил с колесницы и побежал между рядами троянцев, распаляя их сердца к бою. И разгорелась жестокая сеча! Троянцы, которые уже отступали перед Диомедом, повернули назад и стали лицом к лицу с ахейцами. Те, сомкнув ряды, ждали врага.
Тогда Аполлон вывел Энея из своего святилища и вдохнул в него крепость и силу. Сыны Трои возрадовались, увидев, что он снова с ними, живой, невредимый, блистающий силой. Но спросить его ни о чем не могли, потому что Арен неустанно побуждал их к бою.
А в это время оба Аякса, Одиссей и Диомед изо всех сил старались поддержать боевой дух ахейцев. Но данайские воины и сами бесстрашно ожидали нападения троянцев. Их не пугали ни сила троянцев, ни их грозные крики. Они стояли неподвижно, подобно черным тучам над вершинами высоких гор, которые в тихий, безветренный день собирает Зевс, когда Борей и другие могучие ветры дремлют и не раскидывают их своим шумным дыханием по небу.
Царь Агамемнон, проходя между рядами ахейских героев, ободрял их:
— Будьте мужами, друзья! Возвысьтесь духом! Воины, которые стыдятся бежать от врага, чаще остаются живыми, беглецам не будет ни славы, ни спасения!
Сам Агамемнон стремительно метнул копье в храброго друга Энея Деикоона. Пика Агамемнона пробила щит и вошла в живот Деикоона. «С шумом на землю он пал», — и загремели на нем доспехи.
Эней в это время поразил храбрейших данайцев, братьев Орсилоха и Крефона, отец которых жил в Фере, богатом и красивом городе. Едва возмужав, юноши отправились на черных судах к Илиону вступиться за честь Агамемнона и Менелая. Но оба нашли здесь печальный конец. Они были подобны двум мощным львам, выросшим на горных вершинах, вскормленным в дремучем лесу матерью-львицей, которые промышляют тучными овцами и круторогими коровами, разоряют дворы и конюшни. А теперь, пораженные мощной рукой Энея, оба рухнули на землю, как падают высокие сосны.
Увидев это, вперед ринулся покрытый сверкающей медью царь Менелай, потрясая копьем. Жестокий Арей толкал его в бой, желая, чтобы Эней убил и самого спартанского царя. Однако рядом с Менелаем встал сын Нестора Антилох. Эней и Менелай уже поднимали друг против друга острые копья, но, когда рядом с Менелаем появился Антилох, Эней, хотя и был доблестным воином, не решился сражаться с двумя героями сразу. Ате оттащили убитых к ахейским дружинам и там оставили их опечаленным друзьям[174].