Сортируя керамику, Блеген опирался на классическую работу шведа А. Фюрюмарка, капитальный труд, основанный на обобщении огромного материала. В этом труде разработана классификация и хронология микенской керамики Средиземноморья с точностью подчас до десятилетия. По сам Фюрюмарк, подержав в руках керамику из Гиссарлыка, обнаружил, что Блеген неверно распределил черепки по стилям. Это прошло почти незамеченным: авторитет Блегена был уже непререкаем. Тем не менее не так давно несколько молодых археологов заинтересовались обоснованием выводов Блегена, его методикой. Оказалось, что, прослеживая «сорта» керамики по слоям, чтобы проследить статистически их смену. Блеген за единицу подсчета брал любой обломок — мелкий фрагмент или почти целый сосуд, тогда как они неравноценны: мелкие легче перемещаются из слоя в слой при перекопах. Когда же Блеген натыкался на керамику, по стилю «не подходящую» к эпохе, которая соответствовала его представлениям, то он, хоть и честно фиксировал находку в документации, но при обобщениях не учитывал. Принимал за случайно попавшую.
Когда один из «ревизионистов», немецкий ученый X. Подцувейт, пересчитал все по-новому, картина получилась иной. Оказалось, что керамика из Греции времени расцвета микенских государств перестала поступать в Гиссарлык не только задолго до штурма и пожара, но даже до гибели «Трои VI». Эта керамика давно уже не поступала не только в Гиссарлык, но и в другие города Малой Азии и на острова. Значит, во второй половине XIII века ахейцам было уже не до торговли и не до плаваний в Малую Азию: именно тогда бедствия обрушились на ахейцев материковой Греции.
В Гиссарлыке почти нет и греческой керамики последующего стиля-времени упадка. Там появляется только самая поздняя микенская керамика эпохи упадка, но тоже еще в «Трое VI» и очень мало-в «Трое VII-А». А сразу над пожарищем хоть и в небольшом количестве — привозная греческая керамика, но это керамика даже не следующего стиля, а еще более позднего — протогеометрического. Это значит, что город сожжен лишь в XI веке, на два века позже, чем полагал Блеген![201] Даже «Троя VI» погибла уже после падения ахейских государств Греции, что уж и говорить о «Трое VII-А»! Ахейцы не только не штурмовали этот город, но и не могли сто штурмовать: у греков к этому времени не было пи сильных царств, ни крепостей с дворцами, ни мощных армий, ни флота. Греция уже второй век переживала период, получивший название «Темные века».
Троянская воина не находит себе подтверждения в археологических материалах — вот непреложный вывод из проработки материалов Гиссарлыка.
Это еще не значит, что войны за Идиом не велось. Но в XIII веке Илион не был взят ахейцами, а в XI веке, когда он был кем-то взят, победителями не были ахейцы. То есть Троянской войны, такой, какою она частично описана в «Илиаде» и полно в Троянском эпическом цикле, — такой Троянской войны не было. Но эпос знал только такую Троянскую войну. О другой Троянской войне ничего не говорят ни эпос, ни археология. Стоят ли за эпическими песнями какие-то военные события, какие именно и какого времени, как они искажены в эпосе, эти вопросы нужно решать, прибегая к другим источникам, решать иначе — исследуя развитие героического эпоса как фольклорного жанра и сопоставляя его с историей.
Из пересмотра археологической хронологии вытекает еще один вывод, как раз приближающий нас к познанию перипетий развития эпоса. Начиная со времени Шлимана ученые представляли себе создателя (или создателей) «Илиады» получающим сведения о городе только из поэтического предания, поскольку реальный Илион («Троя VI» или «Троя VII-А») должен был уже четыре-пять веков лежать под землей ко времени прихода греческих певцов, а греческий Илион («Троя VIII») еще не был построен. Все реалистичные подробности, обрисованные эпосом, — Дарданские и Скейские ворота, смоковница у низкого места стены и т. д. — относились, естественно, к микенскому времени. Теперь мы знаем, что к это не так. Со времени гибели «Трои VII-В2» до прихода греков и поселения их на холме Гиссарлык прошло не более полутора веков. Стены и башни цитадели еще вздымались над землей, и певцы могли видеть весь антураж, которым и оснащали поэму. Они не очень нуждались в микенских реалиях, как не нуждались в Троянской войне, чтобы описывать Троянскую войну.
7. Перелом в дискуссии ориенталистов. В разделе о дарданах седьмой части своей книги А. Кравчук приводит текст египетской надписи, где перечисляются хеттские союзники в битве при Кадеше. Наряду с дарданами там упоминаются Маса и Пидаса. «Маса — это несомненно, мизяне — пишет Кравчук, — Пидаса — писидинцы.» Это опрометчивые идентификации. Страну Маса хеттские документы упоминают неоднократно в связи с южным побережьем Малой Азии, а мизяне жили на северо-западе полуострова. Пидаса — это, конечно, не писидийцы, а город Питасса (позже греческая колония Педаса) на юго-западе Малой Азии. Не всякое созвучие говорит о тождестве. Но дарданы — это действительно гомеровские дарданы, и они в самом деле были союзниками Илиона как у Гомера, так и в XIII веке. И в обоих случаях вождем коалиции (в XIII веке царем, у Гомера царевичем) был Александр (Парис).
201
Podzuweit Chr. Die mykenische Welt und Troja. — Südostcuropa zwischen 1600 und 1000 v. Chr. (Prahistorische Archaologie in Südosteuropa. Bd. 17.B., 1982, c. 65–88.— О микенской керамике в других местах Малой Азии см. Мее Chr. Aegean Trade and Settlement in Anatolia in the Second Mill В. C. — Anatolian Studies. 1978, vol 28, c. 121–156.