– Садись тогда. Чай будешь? Меня Ксения предупредила, что тебя заберут.
Я кивнула, вытащила конфеты.
– Ты что? Забери!
Я помотала головой, она смотрела мои документы:
– Лера, так ты именинница сегодня?!
– Да, четырнадцать.
– А вот паспорт надо хоть как получить. Сейчас все приготовим, с Татьяной сходите.
Вышла в приемную, вернулась с горячим чайником, а следом зашла и Татьяна.
Сидели, пили чай, подергали меня за ушки.
Вернулись мы только к обеду. Усталые, такие очереди везде, но паспорт был у меня! И прописка была детского дома, Ирина Павлова сказала, на всякий случай, вдруг не поживется, все бывает, а такие случаи не редкость.
Я промолчала.
Пообедали с Татьяной вместе, чуть раньше остальных, и я отпросилась в «Парацельс» и в спортзал.
Шла в «Парацельс» медленно, смотрела на Питер, всего две остановки, пройдусь. Опять шел дождь, мелкий, моросил, все куда-то торопились, а я чувствовала себя странно, как будто все это не со мной происходит, просто наблюдаю со стороны. Или все так быстро? Отец увидит, что я в Элании, сможет ли вырваться от дел? Я заторопилась, ведь в «Парацельсе» есть магзал, можно будет наложить на янтарь плетения! Мне и сэнсэю. Да хоть бы ему!
Я почти вбежала в клинику, сразу увидела Ксению.
– Добрый день, Ксения Александровна.
– Добрый, Лера, все в порядке?
– Можно с вами поговорить?
Мы отошли, я попросилась в магзал. Она кивнула, ушли с ней вглубь коридора, везде артефакты висят на чистоту, очень хорошо!
– А что хотела?
– Амулет сделать сэнсэю.
– Сама?
– Это простой, на здоровье и защиту, обычный.
– Лер, эти обычные, на два заклятия, на первом курсе Академии делают, причем артефакторы. Я до Академии училась по программе школы, на одно заклятие амулеты сдавали.
– Да? А я не знаю же. Отец учил, он любит артефакты.
Мы вошли в большую комнату, только остановились у входа, и меня вплели в защиту. Магичит она аккуратно, точно, как водит машину. В комнате почти ничего нет, скамейки вдоль стены, по центру мерцает едва заметно портал.
– Садись, все помнишь?
– Конечно, вы не волнуйтесь, я отцу амулеты простые делала пачками, по десятку в месяц. Он передавал куда-то, в магические миры. Может, продавал, не знаю даже. Говорил, мне хорошо для резерва.
– Я посмотрю?
– Конечно! Это ваш дом, я все понимаю. И секретов же нет.
Вытащила из рюкзака кулончики, выбрала один, извинилась, что не могу отвлекаться. Она кивнула молча. Я решила один и сделать, времени уже много, а себе сделаю, когда получится. Кулон был в легкой оправе из серебра, на серебряной цепочке, самый приличный из тех, что продавались. Вплела на здоровье, удачу, на физзащиту, подумала, и вплела на магзащиту, от проклятий. Наверное, получилось дольше, чем рассчитывала, переоценила себя. Подняла глаза на Ксению, она смотрела, держала в руке накопитель, улыбалась.
– Не успела тебе передать, ты уже начала.
– Простите, я долго?
– Час. Мне было очень интересно. Держи накопитель, восполняйся, резерв большой у тебя?
– Сейчас не знаю. Нет, обычный, около двадцати, наверное. Отец говорил, достаточно.
Она присела рядом, я забирала из накопителя, у меня осталось едва с четверть резерва.
– Конечно, достаточно, примерно с двадцатью и набирают.
– Завтра мы с сэнсэем придем, хорошо? Ему ваши в три назначили. И мне он поможет с вещами. Кое-как уломала, намекнула, что магистр и дерется, только поэтому пошел. Про магию, конечно, ни слова не сказала. А магистру надо передать, чтоб кулон снял на время лечения.
– Передам, он рад будет и на ковре встретиться. Мальчишки! У нас тут и спортзал, маленький, правда, но им хватит.
– Спасибо вам, ой, я конфеты забыла же!
– Ты что хоть?
– Ксения Александровна, да у меня сегодня день рождения, и паспорт сегодня получила!
– А, поздравляю, я не знала, без подарка.
– Вы как раз с подарком, в вашей курточке и хожу, такая удобная!
– Пойдем к чайнику?
– Спасибо, нет, побегу, уже пятый час, мне к пяти. Спасибо вам большое! До свидания!
– Удачи, Лер, придете раньше, это хорошо будет.
– Как получится, но не позже трех будем. Удачи и вам!
Прибежала без пяти пять, чуть не опоздала. У входа меня ожидала Татьяна, улыбнулась, кивнула, на месте? На месте. Она пошла к фитнесу, я понеслась в наш зал.
После тренировки высыпала остатки конфет, попрощалась:
– Ребят, всем спасибо, меня долго не будет, и сегодня у меня день рождения. Разбирайте!
Сэнсэю передала кулончик, он сурово на меня посмотрел:
– У кого днюха, а?
– А вот завтра потащим вещи, а вы меня ругать не будете! В подарок!
Договорились, что подойдет к входу, к двум.
После тренировки зашла в маркет, докупила еще сладостей, уже в комнате собрала все вещи. Отнесла синтезатор в зал.
– Лера, а поиграй что-нибудь, хоть услышу, как звучит.
Ирина Павловна, улыбается. Воспитатели всегда радуются за нас, когда детей забирают, и грустят.
– Хорошо, Ирина Павловна. Где? В комнате?
– Да здесь давай, подключай, сейчас приду.
Я опять сняла коробки, а так их приматывала! Настроилась, пробежала гаммы. Заглянула Татьяна, исчезла, пришла с чайником и кружками. Вернулась Ирина Павловна, тоже с кружками, одну протянула мне:
– Поздравляю!
– Спасибо!
– Я ее помыла, наливай себе!
На кружке – надпись «Лера», и фото детского дома. Я прикусила губу.
Пробежала по клавишам и заиграла «Принцессу цирка».
13
Утром собралась рано, сбегала в школу, попрощалась, извинилась перед химичкой, какая уж мне олимпиада. Она вдруг обняла меня, сказала, не бросай химию. Я кивнула, побежала в детский дом.
На завтраке на меня все смотрели с такой тоской. Каждый мечтает, когда заберут и его. Каждый подошел, пожелал удачи.
Вчера неожиданный концерт привлек внимание всех.
Я спела пару песен и предложила подпевать. Пели все, даже те, кто слуха не имел, пели громко и вразнобой.
Ирина Павловна, обняв двух маленьких мальчишек, пела громче всех, очень низким голосом, я подстроилась, получалось забавно. Никто не ругался, а разошлись поздно. Под конец Ирина Павловна сказала негромко, что я ухожу, меня забирают, но мы не прощаемся, когда буду в Питере, прибегу, и мы еще споем!
Я никак не могла уснуть, меня колотило. И слышала, что воспитатели ходили по спальням, утешали ребят.
Каждый уход в семью любого – событие для всех. И надежда.
В час дня сидела на кровати и смотрела на часы. Раза три выбегала в фойе, сверялась с общими часами. На обеде с трудом съела кашу. Без пятнадцати. Без десяти. Пора!
Вытащила вещи, стала спускаться, кто-то подхватил сумку и рюкзак, обернулась – Наташа. Я кивнула и покатила чемодан, она кивнула в ответ, молча. Мы вынесли все вещи, у входа стояла машина, из нее вышел сэнсэй. Вещи погрузили, и он шепнул - оглянись.
Я посмотрела на детский дом. Наташа подходила к входу, из каждого окна смотрели дети, у входа стояли воспитатели. Все молчали. Помахала, мне помахали в ответ, кто-то засвистел.
Села в машину, сэнсэй нажал на гудок, и мы поехали.
– Это что так?
– Каждый уход в семью – это потрясение. Для каждого, кто остается. Я поэтому и не хотела, чтобы мне помогали с вещами. Видели, как на вас смотрели? С какой тоской?
– Видел. Решили, что я тебя усыновил?
– Да.
– Я говорил, что ты хитрая?
– Нет, говорили, что наглая совершенно.
Он важно сказал:
– Это синонимы.
Я прыснула.
– А ты знаешь, я сегодня выспался хорошо, за много лет, кажется. Не знал, что янтарь такая сила.
Я посмотрела на него, согласилась, да, сила.
Остановились у «Парацельса», ехали минут пять, надо же, как быстро!
– Пойдем так, успеем вытащить вещи, тебе сразу ничего не надо?
– Не надо.
Встретила нас Ксения, мы поздоровались: