— И «лисицу» завалили?
— Завалили.
— А дальше?
— А теперь все. Подобрали немецкое оружие, взяли у фашистов документы и вынесли своего раненого. Командиром оказался.
— Вот какое дело, товарищ Номоконов, слушайте, — спокойно и рассудительно заговорил молодой, маленький ростом, лейтенант, сидевший рядом с Солнцевым. — Люди говорят, что задели вы раненого своей пулей. Понимаете? Так сказать, добавили свою порцию.
— Это как? — нахмурился Номоконов. — Не мои пули — все глядели, тоже было не поверили. На мягком месте увидели дырки, старые, рядышком. Стало быть, ночью, когда не удалась атака, когда отходил командир… Вот тогда обожгли фашисты нашего человека.
— Разрешите проверить? — обратился лейтенант к Солнцеву.
— Не возражаю, — сказал командир роты. — Если подойдёт —забирайте.
Номоконов пожал плечами. Вчера этот маленький, крепкий и очень подвижный лейтенант откуда-то издалека прибежал к сапёрам, осматривал захваченные немецкие автоматы и о чём-то таинственно шептался со старшим сержантом Коробовым. Командир отделения у сапёров — очень справедливый человек. Только как-то один раз рассердился, сказал, что Номоконов «спит на ходу». Это верно: никак не может сорокалетний солдат все делать «живо и быстро». Зато старается «на нейтралках», искупает «строевые грехи». А вчера, наверное, что-нибудь не так рассказал старший сержант большим командирам. Вот и вызвали теперь с винтовкой. Торопится узнать шустрый командир, как стреляет сапёр. Даже руки у него трясутся — не может приклеить мишень на доску.
— Ну, давайте, — сказал лейтенант. — Надо сюда, в чёрный круг. Вот с того бугорка. Как раз двести метров. Попадёте? Точно в центр? Три патрона берите.
— Зачем?
— Надо.
— А ты кто?
— Я? — смутился лейтенант. — Командир взвода самых метких стрелков. Снайперами называют нас.
— Слышал про таких, — осмотрел Номоконов маленького командира с головы до ног. — Понимаю… А сперва думал, что от прокурора ты пришёл. Чего хитришь? Охотников ищешь, стрелков?
— Днём и ночью.
— А для чего?
— Посмотрите, — показал лейтенант на запад. — Озера, леса, болота… Фашистских зверей здесь много, раздолье для хороших стрелков. В общем, так, Семён Данилович: отличитесь — в свой взвод возьму, на охоту отправлю. На самостоятельную, как в тайге!
— Эвон какое дело… Так-так…
Номоконов закинул винтовку за плечо и пошёл к бугорку. Теперь он выстрелит три раза. Пусть посмотрит лейтенант, как владеют оружием тунгусы из рода хамнеганов. Вежливый, имя-отчество узнал…
Лейтенант Иван Васильевич Репин знал уже не только имя-отчество Номоконова. Ему приказали найти в полку хороших стрелков и скомплектовать снайперский взвод. Некоторые солдаты уже побывали в засадах, выходили за передний край. Не догадался лейтенант заглянуть к сапёрам. Не думал, совсем не думал… Только случайно узнал о «сибирском шамане, который всем снайперам даст сто очков вперёд».
Лейтенант Репин пришёл посмотреть на «шамана», перестрелявшего немецких разведчиков, и увидел его за обычным занятием в свободное время. Расстелив в углу блиндажа шкурку барсука, солдат сидел на корточках и курил трубку. Старший сержант Коробов давно махнул рукой на эту шкурку, не предусмотренную в снаряжении солдата. Его подчинённый, уже пожилой человек, никак не хотел с ней расставаться и всюду таскал с собой, завернув сзади за ремень. Издали — всё равно что плащ-палатка. Большие командиры не ругались, а Номоконову хорошо: можно посидеть и покурить даже на сыром месте.
Чутьё подсказало Репину: встретил он необыкновенного человека, и боялся лейтенант, что старший сержант Коробов запросто, без приказа не отдаст Номоконова. Но командир роты сапёров понимал, как нужны на передовой меткие стрелки.
Теперь предстояло проверить меткость «шамана». Лейтенант отошёл от мишени всего на три-четыре шага, но солдата, что лежал на бугорке, это нисколько не смутило. Он ничего не крикнул, не предостерёг, не махнул рукой. Ударила пуля — лейтенант увидел, что она пробила самый центр чёрного кружка. Второй выстрел, третий… Лейтенант от волнения чуть побледнел— в самом центре мишени зияла одна большая пробоина с рваными краями — и поспешил к Номоконову.
— Блестяще! — произнёс Репин. —Очень хорошо, товарищ плотник! Вот, возьмите ещё три патрона. Только теперь быстрее. Отсчитайте назад сто шагов и стоя… Понимаете?
Чего ж не понять? Лёжа да с упора и мальчишка попадёт. Теперь труднее, конечно, но убегающих зверей бил Номоконов имённо стоя: некогда ложиться и ставить бердану на сошки. Номоконов отсчитал сто шагов назад, выпрямился и заработал затвором. Быстрее так быстрее.
А потом он с лейтенантам подошёл к мишени, осмотрел её и сказал: —Все тут.
Пробоины образовали в центре круга крошечный треугольник. Номоконов закуривал трубку, а лейтенант восхищённо смотрел то на мишень, то на стрелка, потом увидел сплющенную консервную банку и, оглянувшись на солдата, поднял её.
Номоконов быстро вскинул винтовку.
Банка взвилась высоко в воздух, и, когда она достигла высшей точки взлёта, пуля ударила её, перевернула, далеко, на несколько метров отбросила прочь.