Эти и подобные им примеры с неоспоримостью свидетельствуют о прочном интересе художника к устному творчеству. Какое бы сомнение ни вызывали в настоящее время воззрения Глеба Успенского на генезис и художественные достоинства частушки, его статья «Новые народные стишки» отражает пристальное внимание крупного русского писателя к новому и для него непонятному жанру русского фольклора. Незаурядный талант этнографа и фольклориста постоянно обнаруживал и Короленко; ему «было желанно и привольно входить все в новые и новые круги народной жизни в разных этнографических поясах, разных условиях быта».
Методы собирания писателями реалий фольклора многообразны: к ним принадлежат и недолгая беседа писателя с своеобразным человеком из народа и планомерно проводимые путешествия писателя в глухие углы своей страны. Образцом первого могут служить систематические беседы Толстого со всякого рода странниками и богомольцами, которых он встречал во время прогулок по Тульскому шоссе; образцом второго — поездка Пушкина в Заволжье с целью собирания материалов о Пугачеве, в том числе и народных воспоминаний о нем. В творческой работе Некрасова оба эти способа общения с народом органически сочетались в одно целое.
Множество явлений мировой литературы связано с взрастившей их почвой народного творчества. «Божественная комедия», конечно, была бы иной, если бы не существовало хорошо известных Данте средневековых легенд, «видений». «Дон-Кихот» широко вобрал в себя разнообразные элементы испанского фольклора и, пожалуй, более всего испанских пословиц и поговорок, столь широко вошедших в речь Санчо Пансы. Дух «старой веселой Англии» звучит в многочисленных песнях комедий Шекспира, в языке его «шутов» и пр. Старофранцузские фарсы оказали чрезвычайно сильное воздействие на творчество Мольера. Вспомним также о могучих токах шотландского фольклора в романах Вальтера Скотта, о воздействии народной баллады на творчество немецких романтиков (например, Бюргера), о тесном содружестве Беранже с группой певцов Июльской революции. Гоголь не написал бы «Вечеров па хуторе», не будь у пего под рукой материалов украинского фольклора — всевозможных бытовых обычаев, поверий, «казачьих» песен, о присылке которых он так усердно просил родных и знакомых. Творчество Шевченко было взращено той же плодоносной почвой национального фольклора: поэт садится писать «околдованный украинскими думами, настроенный на их заунывный тон». В творчестве Некрасова с наибольшей у нас художественной полнотой отразилась устная поэзия народа.
Плодотворное воздействие фольклора сказывается на самых различных этапах писательского труда. Народное творчество предоставляет в распоряжение писателя красочную и драматическую фабулу. Вспомним о «Коньке-горбунке» Ершова, сотканном из мотивов русских народных сказов, о «Пропавшей грамоте» Гоголя, о повести Короленко «Судный день», вобравшей в себя мотивы украинского и еврейского фольклора. Велико значение народного творчества и для формирования образов книжной литературы: припомним в пушкинской «Сказке о царе Салтане» образы царя и его воевод, полные едкой, подлинно народной иронии, насыщенный народными представлениями образ Снегурочки в одноименной пьесе Островского или образ народного богатыря в поэме Маяковского «150 000 000».
Воздействуют на творчество писателя и фольклорные жанры. Островский широко вводит в пьесы народную песню, прекрасно понимая ее роль в личной, семейной и общественной жизни русского купечества и мещанства. Влиянием русского фольклора вообще и песен донских казаков в частности полно такое значительнейшее произведение современной литературы, как «Тихий Дон» Шолохова. Содержащийся в поэмах Некрасова (особенно в «Кому на Руси жить хорошо») богатейший фольклорный материал в значительной мере определяет сюжетно-композиционную структуру этих поэм. Пролог «Кому на Руси жить хорошо» основан на сказании о птицах, а мотив странствий крестьян-правдоискателей восходит к сказочным мотивам различных народов, в первую очередь, разумеется, к мотивам русской сказки.