— Они? — пифия на всякий случай отодвинулась подальше.
— Да, есть еще здравый смысл и совесть. И они не в восторге от того, что их потеснил кот! Не смотри на меня так. Они всегда там были! И до появления этого прохвоста мы неплохо ладили!
«Великие боги, что ты несешь! — вздохнул здравый смысл. — Тебя же в дом сострадания сдадут без суда и следствия».
Неее, туда точно не сдадут. Он же для обычных помешанных.
«Помнится, не так давно ты размышляла о том, куда сдают спятивших магов».
— А… Ты уверена, что это не весеннее обострение?
«Ну вот, начинают сдавать».
Это же Лайн! Никуда она меня не сдаст!
— Уверена, — мрачно произнесла я. — Обострение началось бы раньше, сейчас уже почти лето.
— Почти лето! — передразнила подруга. — Начало травенца[2] ближе к середине весны, чем к началу лета!
— Лайн, ты серьезно? Думаешь, я спятила?
— Давно и неизлечимо, — улыбнулась подруга. — Лета, подурачились и хватит, я тебя поняла — проблема в Помощнике… или что там из него получилось… А давай Верховному тебя покажем?
— Ни за что! — снова заволновалась я. — Меня только-только перестали изучать как неведому зверушку, свалив этот процесс на Яна. Они же меня запросто препарируют! Не отдавай меня им, пожалуйста!
— Ну, какое-то здравомыслие определенно в тебе осталось, — удовлетворенно кивнула подруга. — Думаю, если ты не начнешь ловить мышей и линять, то можно спокойно подождать возвращения господина Роутэга.
Я опасливо подергала себя за волосы, проверяя, начала я линять или еще нет. Лысеть не хотелось особенно. В комнате на какое-то время повисло напряженное молчание. С потолка, медленно покачиваясь на паутинке, спустился упитанный паук. Вообще, они часто так делают, вводя меня своим появлением в панический ступор. Но сейчас, повинуясь порыву… Я перекатилась на спину и поддала по черному выпирающему брюшку когтистой лапкой… Э… Рукой… Или все-таки лапой?!
«Это не мои мысли! — вдруг дошло до меня. — Это инстинкты животного! Кота! Часть людского разума „очеловечивает“ зверя… А у меня-то все наоборот! Я, что же, теперь начну голосить в зимоборце[3] и метить углы?!»
Окончательно и бесповоротно офигевшая от такого маневра пифия и судорожно улепетывающий паук были мне наградой. И тут я поняла, что мне конец. Я не выживу.
— Н-да, подруга. Докатилась.
— Лайн, это не я! Это все он! Я не могу ждать приезда Яна! Надо что-то придумать!
«Я есть хочу!»
Отвали.
«Я. Хочу. Есть».
— Он хочет есть.
— Кто?
— Кот.
— Знаешь, вы чем-то похожи, — саркастически ухмыльнулась полуэльфка. — Может, ему еще и валерьяночки налить?
«А что, есть?»
Для тебя — нет.
— Лайн, думай, что говоришь! Я и в нормальном состоянии едва его выношу, а если он еще и налакается в стельку… Гад.
«Я обычный голодный кот! А все происходящее — твоя вина… Кстати, повариха бы меня уже покормила…»
— Вот и иди к ней! — рявкнула я в голос, накрыв голову подушкой.
«Не могу. Я, видишь ли, несколько не в своей тарелке. Если ты понимаешь, о чем я».
Да заткнешься ты когда-нибудь или нет?!
— Лайн, ты думаешь?
— Думаю. Но что-то ничего не придумывается.
— Думай быстрее, я, кажется, схожу с ума.
— Я пытаюсь! — рассердилась полуэльфка. — Могла бы тоже мозгами пораскинуть. А то устроила мне тут вселенский плач.
— Не могу! Здравый смысл объявил мне бойкот. Молчит как рыба, только дурой называет иногда.
— Не нужно посвящать меня во все нюансы своей шизофрении. Честно, я ничего не хочу знать обо всех обитателях твоего воспаленного мозга. Давай разбираться с котом! Он, по крайней мере, вполне реален.
— Ну так давай! Я жду конструктивных предложений!
— Да, с тобой каши не сваришь.
— Очень даже сваришь. У меня вместо мозгов манка с комочками, ты разве не знала?
— Догадывалась, — серьезно кивнула пифия. — Помолчи, пожалуйста, а то ты начинаешь меня пугать.
Пугать я и саму себя уже начинала. Поэтому покорно закрыла рот и принялась рассматривать одиноко кружащую под потолком муху.
— Значит так, — вволю надумавшись, изрекла подруга. — План такой. Сейчас мы идем на лекции. Временное помешательство — не повод для прогулов. Потом отлавливаем кота — пусть пока поживет у нас. Мало ли, вдруг пригодится для деактивации колдовства. Даже почти наверняка пригодится. Пока ждем возвращения Яна, проштудируем библиотеку сверху донизу, надеюсь, призрак твой позволит.
— Он не мой, но, думаю, позволит.
— Отлично, если повезет, еще и в архивах покопаемся. Надеюсь, прецеденты уже были и детально документировались. В конце концов, мы просто не можем оказаться единственными безмозглыми студентами за всю историю Академии. Ну как?
— Если не свихнусь окончательно, то нормально.
«Верните меня в мое тело, я есть хочу!»
Я застонала и закрыла лицо руками.
Следующие несколько недель обернулись для меня сущим кошмаром. Я натурально сходила с ума, сохраняя более-менее человеческий облик только на парах, на которые Лайн загоняла меня буквально пинками.
Кота мы, кстати, с трудом, но отловили. Поганый рыжик, едва завидев наши приближающиеся фигуры, признал в них своих мучителей и стремительно улепетнул на дерево. И уже оттуда принялся голосить на всю округу, взывая о помощи. Но мы не ведали пощады. На дерево полезла Лайн и безжалостно спихнула горлопана с насиженной ветки. Я попыталась его поймать, но этот самоубийца, извернувшись в воздухе, проехался когтями мне по лбу и почти удрал. В самый последний момент я успела зажать в руке кончик его пушистого хвоста. Пока полуэльфка слезала с дерева, я победно держала кота на вытянутой руке, другой стирая с лица выступившие капельки крови. Подойдя к нам, подруга без разговоров огрела животину промеж ушей и доходчиво объяснила, что еще один такой фортель — и пирожки в столовой будут действительно с кошатиной. Кот последний раз протяжно взмяучил (видимо, проклиная судьбу-злодейку, наславшую на него двух злобных фурий) и затих. В дальнейшем он вел себя весьма сносно. Жрал в меру, по углам не гадил, используя для этого дела специально поставленный ящичек с песком, и попыток к бегству не предпринимал. Хотя я бы на его месте сбежала.
В отместку за разукрашенное лицо я назвала котофея Василием. А доступная мне часть его разума еще несколько дней кряду истерила, убеждая меня в том, что имя Эдуард подходит ему больше и всех окрестных кошечек оно вполне устраивало. Я заявила, что мне глубоко наплевать на его манию величия, а беспородных котов Эдуардов свет еще не видывал и не увидит. И предложила назвать его вообще Акакием. Кот пришел в ужас и согласился на Ваську.
Библиотеку нам пришлось перевернуть сверху донизу. И за старания мы были вознаграждены. Подобные случаи действительно уже встречались. Препарировать, судя по записям, тогда никого не стали, но мозги прополоскали знатно. И я не пожалела о том, что сохранила все в тайне. Реальных выходов из сложившейся ситуации было два. Первый: адепт должен был самостоятельно провести ритуал по перемещению разума животного обратно в его же тело. Описание ритуала было приведено, и, в принципе, он не многим отличался от собственно создания Помощника. А вот примеров проведения его на практике не было вообще! И я очень хорошо понимала почему. Страх перед повторной неудачей (а тогда вообще непонятно, что будет твориться в голове!) лично для меня уничтожил бы всю концентрацию на корню. А именно на ней весь ритуал и строился. Так или иначе, я не пожелала становиться первопроходцем в этом деле и сразу ухватилась за второй способ как за единственно верный. Это было зелье. Рецепт приготовления был расписан подробно, так что можно было рискнуть. Внимательно, чтобы ничего не упустить, переписав все ингредиенты, мы горячо поблагодарили господина Мерсьера за терпеливое отношение к нам в течение последних недель и ушлепали в свою комнату. Взбодрившись чаем и укутавшись с головой каждая в свое одеяло, мы принялись ломать голову над тем, где же нам раздобыть столько экзотических конечностей, органов и травок. По всему выходило — в загашниках травников и алхимиков. Но это вам не «пучок сена» для отворотного зелья! Такие вещи, как перо птицы феникс, огонь-трава, собранная полевиком в полнолуние, или ноготь со среднего пальца левой ноги умертвия совсем уж без присмотра не валяются! А как нам все это добыть, не вылетев при этом с треском из Академии, — вопрос не из легких.