Но вернемся к интеракционистским теориям. Наиболее систематичным из новых интеракционистов является, по моим наблюдениям, Уильям Хескер, автор уже упоминавшейся книги «Эмерджентная самость». В своей работе он, кстати, показывает, что взгляды некоторых других формально близких ему авторов, и прежде всего Р. Сперри, либо вообще некогерентны из‑за радикальных противоречий, либо выражены так, что точный смысл сказанного остается неясным[82]. Однако и теории самого Хескера не отличаются большой определенностью[83], особенно когда речь у него заходит о природе ментальной каузальности, — а те детали, которые все же можно обнаружить в его тексте, представляются мне спорными. Хескер считает необходимым заключить, что наш мозг порождает не просто сознательные состояния, а единое поле сознания, или субстанциального индивида, причем этот индивид обладает свободой воли в либертарианском смысле, несовместимом с детерминизмом. Мы уже видели, что понятие о такой свободе воли иллюзорно, так же иллюзорно, как представление о безусловном единстве субъекта.
Под занавес главы, в которой была предпринята попытка сформулировать решение «трудной проблемы сознания», логично оценить идеи философа, заявившего о существовании неустранимого «провала» в объяснении отношения сознания и мозга — Дж. Левина. Всякое объяснение, полагает Левин, включает некую дедукцию, но никоим образом из характеристик физического состояния человеческого мозга нельзя дедуцировать, что его функционирование будет сопровождаться такими‑то и такими‑то квалиа. Это и есть «провал в объяснении». Спорить с тем, что квалиа логически невыводимы из физических характеристик мозга, невозможно, но, вообще говоря, любое действие невыводимо из представления о его причине. А здесь все усугубляется тем, что между мозгом и квалиа нет однозначного каузального отношения. Кроме того, в силу приватности, квалитативные состояния других существ не могут быть даны нам. Эти обстоятельства и создают ощущение «провала в объяснении». Между тем Левин, похоже, смешивает тезис о невозможности выведения квалитативных характеристик ментальных состояний с положением о невозможности объяснения существования квалиа вообще[84]. Мы видели, однако, что для отождествления этих тезисов нет оснований, — и объяснить, почему мозг порождает квалиа, вполне реально. В этом центральном вопросе у нас нет провала в объяснении. Соответственно, нет причин соглашаться и с пессимистическими утверждениями Колина Макгинна, рассуждающего о нашей «когнитивной замкнутости»[85] в понимании отношения между сознанием и мозгом. Вся эта книга была нацелена на доказательство того, что имеющиеся в этих вещах трудности могут быть преодолены.
Не могу при этом не отметить, что если решение «трудной проблемы», предложенное выше, может претендовать на истинность, то оно подталкивает к пересмотру оценки так называемых «легких проблем сознания», о которых я говорил в первой главе и в главе о Чалмерсе. Ведь само понятие «легкие проблемы» было введено Чалмерсом потому, что, по его мнению, мы хорошо представляем, в каком направлении их можно решать. Речь при этом шла о таких проблемах, как отыскание нейронных коррелятов сознания, построении функциональных и компьютерных моделей различных когнитивных операций и т. п. Но дело в том, что ясный алгоритм решения подобных проблем мог бы иметься у нас, лишь если бы наши приватные состояния не оказывали влияния на функционирование мозга и, соответственно, на поведение человека[86]. Тогда, исследуя человеческое поведение и его порождающие механизмы в мозге, равно как и нейронные основы сознательных состояний, можно было ограничиваться стандартными научными методами от третьего лица.
Но раз сознание влияет на поведение, эти методы оказываются недостаточными. Некоторая пробуксовка когнитивной науки, и в частности разработок в области искусственного интеллекта, может объясняться тем, что эти проекты были скроены по образцу решения «легких проблем» и при предположении возможности чисто механической реализации соответствующих когнитивистских и иных моделей. Это не значит, конечно, что такие проекты вообще бесперспективны — я не сомневаюсь, что в этих областях нас ждут удивительные успехи. Но я также убежден, что они произойдут на фоне серьезных и, скажем так, идеологических трансформаций. Примером осознания необходимости такого рода изменений в сфере исследований по ИИ может служить недавняя книга Дж. Хоукинса[87]. Раздаются в последнее время призывы к капитальной методологической перестройке и в когнитивной нейронауке[88]. Так или иначе, но «легкие» проблемы могут оказаться — и даже наверняка окажутся — труднее «трудной». Но это еще не повод для расстройства. К тому же это решение было предложено еще до появления термина «трудная проблема сознания».
[82]
Б частности, Хескер показывает, что используемая Сперри иллюстрация эмерджентной нисходящей каузальности — колесо, движение которого обусловлено его макроскопическими свойствами, — не решает проблему интеракционизма. См.: Hasker W. The Emergent Self. P. 178–188.
[83]
Много конкретики можно найти в книге Д. Хадгсона "Сознание значимо" (1991). Как и Хескер, Хадгсон отстаивает интеракционизм, но проблема его книги в том, что автор считает вопрос о ментальной каузальности и другие смежные вопросы эмпирическими, а не концептуальными — см.: Hodgson D. The Mind Matters: Consciousness and Choice in a Quantum World. N. Y., 1991. P. 3. Такой подход крайне осложняет задачу их решения и создает впечатление незавершенности многих аргументов, а также размытости тезисов, представленных в этой работе.
[84]
См.: Levins J, Purple Haze: The Puzzle of Consciousness. N. Y., 2004(2001). P. 76–78.
[85]
Нет необходимости также утверждать, как это делает, к примеру, У. Робинсон (см.: Robinson W. S. The hardness of the hard problem // Explaining Consciousness P. 160; сходные идеи высказывал и Т. Нагель), что "трудная проблема" могла бы быть решена лишь при кардинальном изменении наших концептуальных схем.
[86]
Ср.: Hodgson D. The easy problems ain't so easy // Explaining Consciousness. P. 125–131; Lowe E. J. There are no easy problems of consciousness // Explaining Consciousness. P. 117–123,
[88]
Bennett M. et al. Neuroscience and Philosophy: Brain, Mind, and Language. N. Y., 2007