— Здесь набережная красивая, я вчера на ней была. Прогуляемся? — предложила я, обрывая собственные мысли.
Мы спустились на набережную и остановились у воды, смотря на волнующееся море. Меня вдруг охватило какое-то странное и приятное чувство покоя. Хотелось оставаться здесь бесконечно, вдыхать прохладный воздух, смотреть на волны и ни о чем не думать.
— Здесь действительно очень красиво, — сказала Арина, задумчиво вглядываясь в неясную линию горизонта. — И хорошо, что почти никого нет.
— Рабочий день. Если устроимся на работу, больше такой красоты не увидим.
— Отлыниваешь? — усмехнулась Арина.
— Да нет. Просто не знаю, как подступиться к этому благому делу.
— А откуда ты деньги до сих пор брала?
— У наставницы их куча, она нам давала столько, сколько считала необходимым. В принципе мне хватало. А так я еще тайком от нее оформила себе социальную стипендию, как ребенок из многодетной семьи.
— А наставница тоже не работает?
— Да вроде работает где-то…
Мы прошлись до конца набережной, купили кофе с пирожками, газету объявлений о работе и облюбовали себе скамейку. Предусмотрительная Арина достала ручку, и мы принялись изучать объявления о работе. По правде сказать, ситуация была плачевная. Почти везде требовались документы, зарплаты были маленькие, а работа требовала не наличествующих у нас навыков. Впрочем, Арина смотрела на дело не столь пессимистично, бодро отмечая варианты, на мой взгляд, не подходящие нам.
— Я уже не в первый раз работу ищу, — пояснила она. — Не надо буквально воспринимать то, что в объявлениях. Работодатели часто идут на уступки, просто надо с ними лично пообщаться. Так или иначе, что-то подойдет.
— Ладно, тогда отмечай, я в этом точно ничего не понимаю. Лучше пока прогуляюсь немного, голова раскалывается, — я оставила Арину и неторопливо побрела вдоль берега.
Я действительно ничего не понимала в том, как зарабатывать деньги. Мои потребности всегда были не столь велики и большей частью удовлетворялись наставницей. Трюк с социальной стипендией дал мне небольшой тайный доход, который можно было тратить на разные вкусности и алкоголь, заполнявшие мой досуг. Другие традиционные статьи расходов молодых девушек, такие как наряды и косметика, технические новинки, походы по кинотеатрам, дискотекам и прочим интересным местам, были от меня далеки, хотя и не сказать, что бы мне не хотелось. Однако даже в самых смелых фантазиях мне не удавалось объединить себя с красивым платьем и отправить в компании друзей развлекаться, поэтому на практике я удовлетворялась привычными маленькими радостями, не требовавшими особых капиталовложений.
Таким образом, необходимость зарабатывать деньги поставила меня в тупик. А понимание, что нам не просто нужны деньги, а нужно много денег, повергало в отчаяние. Сейчас мы не обеспечивали даже текущих своих потребностей — в пище, одежде и жилье. А ведь на самом деле Арине нужно гораздо больше. Ей нужна стабильность, нормальный дом и интересная работа, ей нужны друзья и семья… Ведь нельзя же обрекать ее весь остаток жизни общаться только со мной, жить на нелегальном положении да еще в нищете! Но именно такие перспективы у нее и были. Меня утешала лишь мысль, что пока она предпочитала такую жизнь смерти, а если ее предпочтения изменятся — это уже будет проблема по моей специальности.
О собственных перспективах я старалась не задумываться. Текущей задачей было протянуть до того времени, как Арина состарится и готова будет умереть, а затем… То, что сделает со мной наставница, когда я попаду в ее руки, — а рано или поздно так и будет — станет нескончаемым кошмаром, который страшно даже представить. Так что, наверное, я буду бегать от нее и после ухода Арины, пока буду в состоянии. Жаль, что я так мало знаю о собственной сути — суждено ли мне когда-нибудь умереть? Это было бы пределом моих желаний. Ни в чем ином я так не завидовала смертным, как в их свободе уйти из жизни.